- Спаиваешь приятеля, - покачала головой отец все с той же иронией в голосе. – Нехорошо, сын.
- Пап, ты пришел, чтоб меня жизни учить? – проворчал Генрих. Самогон уже подействовал. Убивать жену не хотелось. Так, покалечить чуток, чтобы нервы не мотала.
- Я пришел, потому что твоя мать переживает. Ты слишком резок и груб с женой, Генрих.
Генрих зарычал:
- Не напоминай мне о ней.
- Сын… Надеюсь, ты не собираешься распускать руки?
- Никогда женщин не бил, даже таких стерв. Но эта…
- Пророчество, сын, - многозначительно напомнил отец.
- «Выберешь одну – получишь другую. Не спорь с богами – станет хуже. С ней станешь счастлив, если поумнеешь», - процитировал по памяти Генрих. – Как с этой… можно стать счастливым?
- То есть ты уверен, что уже поумнел? – насмешливо уточнил отец.
Генрих опрокинул в себя очередной бокал самогона:
- Я никогда не был глуп. Ты сам меня учил.
- Не всему, сын, не всему. Заносчивости ты научился сам.
- С моими корнями это естественно!
Отец хотел что-то сказать, но только укоризненно покачал головой, поднялся и молча вышел из помещения.
Генрих выругался и потянулся за бутылкой. Учат его, учат. Достали. Все достали.
После ухода психованного супруга Ира вызвала Лалу и пошла мыться перед сном. В глубоком чане сложно было вымыться самостоятельно без привычки, а потому Ире снова пришлось прибегать к помощи служанки. Погрузившись по шею в ароматную белую пену, Ира отмокала, пытаясь расслабиться. Как говорилось в ее бывшем мире: «Шок – это по-нашему», и теперь, после дня треволнений, Ира тщетно пыталась осмыслить произошедшее. Она, считавшая себя старой девой, причем далеко не худышкой, попала в тело юной красавицы. Вопрос: куда делась та самая красавица? Еще один вопрос: как Ира будет обживаться в непонятном фэнтезийном мире? И третий, самый важный вопрос: что делать с нервным мужем?
Почувствовав, что начинает засыпать, Ира вымылась с помощью Лалы, переоделась в длинную, полностью закрытую ночную рубашку розового цвета, и легла спать.
Заснула она, едва голова коснулась подушки, и сразу же перенеслась в незнакомый просторный зал, полностью залитый яркими солнечными лучами. Перед ней в обитом синем бархатом кресле, больше похожем на трон, сидел молодой брюнет с непонятными глазами. Ярко-голубого цвета, они не подходили под облик мужчины, как будто из юной оболочки смотрел на мир умный, проницательный человек, проживший не один десяток лет.
- Ну, здравствуй, моя ошибка, - весело ухмыльнулся брюнет и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Представляешь, четвертый раз в жизни ошибаюсь. Вот как, скажи на милость, я смог перетащить тебя из немагического мира к оборотням? Надо было к амазонкам. А их воительницу – в это молодое тело. А получилось что, а? Ты – здесь, амазонка – в твоем мире, девчонка, влюбленная в этого дурня, командует солдатами. – Мужчина на секунду замолчал, притворно вздохнул, покачал головой. – Хотя, может, так даже к лучшему. Ты вроде язвительней амазонки будешь. А этому обормоту такая и нужна. Ты, главное, спуску ему не давай и от встреч не отказывайся. Ни от каких.
В воздухе перед ошарашенной Ирой завис, а потом плавно поплыл в ее сторону ярко-красный кулон на золотой цепочке.
- Возьми. Пригодится. И не трусь, ошибка. Прорвешься.
Цепочка сама собой застегнулась вокруг шеи Иры, кулон улегся в ложбинке ее грудей.
Миг – и все пропало. Проснулась Ира в той самой постели, в которой и засыпала.