В зал заходит эффектная женщина в длинном черном платье. Ее бережно пропускает вперед мужчина в безукоризненном костюме. Он отличается от тех, что зашли до него, как минимум высоким ростом и отсутствием лишнего веса. Лет тридцать пять на вид. Смуглый, волосы собраны назад, аккуратная борода. Его внешность — триггер. Похож, очень.

Но я к этому готова.

Шрама нет. Это самое главное.

А потом мужчина улыбается реплике своей спутницы, и меня током прошибает. Снова и снова. При каждом его движении.

— Это он, — говорит администратор, и я качаю головой.

Администратор уточняет:

— Давид Сергеевич и его невеста.

«Шрама нет», — повторяю я себе.

— Спасибо.

Достаю из сумки четки, до боли сжимаю между пальцами.

Спокойно, Рада, еще один приступ нам ни к чему. Не здесь. Не сейчас.

Это не может быть он.

Давид Сергеевич что-то говорит своей невесте, и видно, как при этом слегка кривится его нижняя губа. Совсем чуть-чуть, словно ей что-то мешает двигаться свободно. Мало кто это заметил бы, кроме сумасшедшей, которая пялится во все глаза.

Мне надо выпить успокоительное. Или просто выпить.

Так не годится.

Алтая нет. Все.

ВСЕ!!!

А в этом городе и призраков его быть не должно, он никогда не любил столицу.

Давид Сергеевич поворачивается, и наши глаза встречаются.

Мир останавливается.

Мое застывшее сердце — в крошку, его осколки по венам изнутри царапают. В висках рев моря.

Давид Сергеевич, не отводя взгляда, снова улыбается. Теперь лично мне.

Четки в руках лопаются, и бусины рассыпаются по полу.

А я умираю на месте.

6. Глава 6

Меня будто медленно сводят с ума. Зачем? Боже. Это бесчеловечно…

Волосы из-за шока поднимаются дыбом, и я сжимаюсь от внезапного холода. Официанты кидаются собирать бусины с пола, надо бы им помочь... Дай бог, чтобы никто не поскользнулся, опасное дело. Гости смотрят на меня, естественно. Думают, наверное, приехала колхозница с Кубани, в руках себя держать не может.

Пусть кто-то попробует остроумно пошутить вслух. Я уже на грани. Если потребуется, и скандал устрою — мы на юге не стесняемся говорить прямо.

Неловко улыбаюсь, чувствуя, что Северянин тоже смотрит неотрывно. Ему просто интересно, как и всем тут. Кто такая, откуда взялась?

Он умер. Мой хороший человек, мой Адам, мой самый красивый. И пусть кто-то заикнется, что это было не так. Пусть кто-то попробует проехаться по его внешности!..

Боже, помоги. У меня просто крыша едет. Как похож.

Может, я, как и герой фильма с Ди Каприо*, уже давно спятила и все это лишь в моей голове происходит?

Собравшись с духом, поднимаю глаза. Северянин ставит бокал на комод, приседает и подбирает с пола несколько бусин, перебирает между пальцами.

Чтоб мне не жить. Эти пальцы я узнаю в любой ситуации.

Боже. Сама хоть и ищу его взглядом в толпе постоянно, в глубине души знаю: мой Адам никогда бы так не поступил со мной.

Инсценировать свою смерть в наше время невозможно. Но, даже если бы был способ, Адам бы не пошел на это. Не сбежал бы с полутора миллиардами, пока я его оплакивала. Не жил бы припеваючи, зная, как я тут с ума схожу от горя и одиночества, стараясь, будто взрослая, позаботиться о наших близнецах. Ему ведь ничего не угрожало.

Он завершил контракт с черепахами и был полностью свободен.

Исса поднял все документы, провел масштабное расследование. Мы пытались найти виновного, того, с кем был конфликт, кто пошел бы на убийство Адама. Да такое наглое, бессовестное, открытое убийство! Во время поисков пострадали люди, Савелий в какой-то момент сам чуть умом не тронулся.

Мы так по Адаму скучаем. Столько месяцев как в тумане.

Этот Северянин — воплощение успешного бизнесмена. Ухоженный, уверенный, будто сошедший с обложки журнала. Люди, которые предали любимых, так себя не ведут.