– Ну, наверное, потому что ты согласилась на эту игру. Тебе же что-то пообещал мой отчим, верно? Помочь отцу? – да, я в курсе всех условий сделки.

– Тебя же не было в момент нашего разговора… – удивляется девчонка.

– Алина, сейчас не об этом речь: нужно закончить начатое дело, понимаешь? – уговариваю её, а сам думаю о том, что надо бы сразу рассказать ей о своих планах.

Мне нужно, чтобы какое-то время девушка оставалась моей женой: ровно до момента, когда отчим отвяжется от меня и передаст мою долю, которую я должен был получить давно.

– Какое право имеют журналисты подстерегать молодожёнов возле отеля? Это же вмешательство в частную жизнь! – возмущается эмоционально.

По сути, она права, но мне нужно, чтобы всё выглядело максимально натурально.

– Я понимаю твои чувства, – произношу вкрадчиво, – но и ты меня пойми, я же рассказал тебе про отчима. У меня нет выбора, – понимаю, что мужчина не должен вызывать жалость, но сейчас это мой единственный шанс получить желаемое.

Алина – добрая душа, это видно невооружённым глазом, уверен, что она согласится помочь.

– Ладно, только я маме позвоню, – отвечает неуверенно.

Ну-ну, маме…

Можно подумать, этой женщине есть дело до дочки. Святая наивность.

Спустя время мы останавливаемся возле шикарного отеля, я помогаю девушке выбраться из салона авто.

– Ой, подожди! – восклицает Алина, замирая возле огромных стеклянных дверей, которые приветливо разъезжаются в разные стороны. Стоит нам подойти к ним поближе.

– Что случилось? – морщусь недовольно.

Я, вопреки желанию расслабиться, даже шампанского не пил во время торжества. Мне нужен был холодный, трезвый ум, чтобы полностью контролировать ситуацию. Но всё равно, не смотря на отсутствие алкоголя в крови, чувствую себя не самым лучшим образом. День выдался нервный, и тупо хочется отдохнуть.

Но Алину мои желания мало волнуют…

Девушка со всех ног несётся за угол здания, опускается на корточки, забывая о том, что может испачкать белоснежное платье.

– Смотри, какой хорошенький, – говорит, когда я подхожу ближе.

Здесь не такое освещение, как на входе, поэтому мне с трудом удаётся разглядеть маленький шевелящийся комочек шерсти.

– Это что? – морщусь брезгливо.

– Не что, а кто! – я уже начинаю привыкать к тому, что Алина всё время чем-то возмущена. – Это щенок, смотри бедненький, замёрз, – берёт животное на руки. – Кто же его оставил одного здесь?

– Подбросили, наверное, – бросаю холодно.

Со скучающим видом возвращаюсь к входу в отель, Алина подтягивается следом.

– И куда ты его? – киваю на пищащее недоразумение в руках девушки.

Первый раз вижу подобную дичь, ведь обычно девчонки заботятся о своих шмотках и маникюре, которые могут испортить, если прикоснуться к чему-то грязному.

А тут целая собака, хоть и маленькая. Пусть бы сидела себе на улице, что с ней сделается? Хищник, он и в Африке хищник.

– Я его не брошу, – приосанивается и смотрит на меня полными уверенности глазами.

Со вздохом пропускаю девушку вперёд, на ресепшене отдаю наши документы, произвожу оплату.

– С животными нельзя, – миловидная брюнетка, пытаясь скрыть брезгливость, стреляет глазками в притихшего щенка.

– Тогда я тоже не пойду никуда, – заявляет Алина безапелляционно.

Ну, начинается…

Чувствую, крови мне жёнушка выпьет немало за период нашего вынужденного брака.

– Постойте, – перехватываю пробегающую мимо уборщицу.

Сую ей в руки приличного достоинства купюру и договариваюсь о том, чтобы позаботилась о собачонке. Женщина улыбается по-доброму, думаю, Алина доверит ей своё «сокровище».

– Ладно, – со вздохом соглашается девушка.

Мы идём к лифту, Алина рассматривает отель. Наверное, ничего подобного в жизни не видела, такая роскошь её семье точно не по карману.