– Пусти, – прошу спокойно, однако брюнет и бровью не ведёт.

Гордо вскидывает покрытый чёрной щетиной подбородок и всем видом даёт понять, что не собирается выполнять мою просьбу.

Мамочки!

У нас городишко небольшой, все друг друга знают, и о строгости моего отчима многие осведомлены, а потому, если кто-то увидит меня в таком положении, тут же доложит Руфату Вагифовичу.

– Пусти! – повторяю настойчивее, но в ответ снова игнор.

А если следы останутся на запястье, как я их появление объясню домочадцам?

– Да пусти ты меня! – повышаю голос.

– Ну-ну, чего такая дикая? – ухмыляется брюнет. – Красивая и дикая роза, – довольно щёлкает языком, глядя на меня каким-то странным взглядом.

Будто я – аппетитное блюдо, и брюнет эту блюдо планирует попробовать.

– Слав, оставь девчонку в покое, у нас с тобой есть дела поважнее, – благоразумно замечает второй мужчина.

– Нет, Стеф, тебе, женатику, не понять, – отвечает другу незнакомец, – а я не могу пройти мимо такой красоты, – протягивает вторую руку и касается выбившейся из моей причёски пряди волос.

– Совсем уже? – вспыхиваю от негодования.

Сердце в груди колотится с такой силой, что вот-вот пробьёт грудную клетку и выпрыгнет наружу. Ни один мужчина не переступал ещё моих личных границ, а этот бесцеремонный тип ведёт себя по-хамски и даже не смущается при этом.

– А поедешь со мной? Я живу в крупном мегаполисе, не то, что этот ваш Мухосранск. Таким красивым девочкам тут не место, – предлагает с такой лёгкостью, что я просто теряю дар речи.

Я, конечно, не имею опыта в общении с мужчинами, но мне кажется, что делать такие предложения девушке неправильно. А этот безумец, кажется, чересчур уверен в себе, другого объяснения у меня нет.

– Ты в своём уме? – шиплю, сощурившись.

Нахожу в себе силы противостоять незнакомцу и рывком освобождаю руку. Тру покрасневшее запястье, забираю из рук подоспевшей продавщицы новую охапку цветов и, глядя в наглые глаза мужчины, говорю:

– Никогда и никуда с таким, как ты, я не поеду! – выплёвываю яростно в красивое, но такое бессовестное лицо. – Ты… ты… – пытаюсь подобрать подходящее слово, но не выходит.

Мне кажется, как не обзови этого хама, ему всё ни по чём. Именно поэтому я просто срываюсь с места и пулей вылетаю из магазина.

– Это мы ещё посмотрим, – угрожающе бросает мне вслед брюнет, а в голосе такая уверенность, что становится страшно.

Не замечаю, как добегаю до автобусной остановки и запрыгиваю в подоспевшую маршрутку.

Может, стоило поблагодарить мужчину за то, что оплатил цветы взамен испорченных, но об этом я думала в последнюю очередь.

К тому же, он сам виновен во всём, сшиб меня дверью, ещё и напугал.

И всё-таки, не пойму, что такого он во мне увидел, что прицепился и завалил комплиментами?

***

Дома отдаю цветы маме, а сама поднимаюсь в комнату, чтобы переодеться.

Снимаю платье и замираю напротив зеркала.

У меня очень тонкая талия, даже слишком, и на её фоне обычного размера грудь кажется большой. Да и бёдра…

Никогда не рассматривала себя с такого ракурса, но сейчас отчётливо вижу, что у меня фигура, как иногда говорят, точёная. Впрочем, вряд ли этот хамоватый мужлан мог что-то рассмотреть под балахонистым бесформенным длинным платьем.

А сколько гонору, сколько самоуверенности, слов нет. Но при этом незнакомец не был груб со мной, что не вяжется с его дерзким образом.

В дверь стучат, поэтому я скорее одеваюсь и спешу открыть.

– Ну, как? Готово платье? – шёпотом произносит Амина.

Озирается назад, а потом юркой мышкой проникает в мою комнату.

– Готово, – киваю в ответ. – Но надо примерить и подогнать, если что, по тебе.