Съежившись от смущения, я поднимаю взгляд. Незнакомец склоняет голову набок, задумчиво глядя на моего брата сверху вниз. В уголках его рта едва различима тень улыбки.

– Я тот, кто только что не дал вам стать кормом для единорогов.

Теодр выпрямляется, выпячивает грудь, его ноздри широко раздуваются.

– Ты ответишь на мой вопрос! Именем короля! – одна из бледных фигур, стоящих рядом, делает шаг вперед, касаясь рукой меча в ножнах у себя на поясе.

– Сэр, я настоятельно рекомендую вам проявлять должное уважение, – зловеще рычит она.

– Спокойно, Хэйл, – говорит незнакомец. Неподалеку лежит пламенеющий меч, его красное свечение озаряет голубоватую кожу незнакомца и резко очерчивает черты его лица. – Я уверен, что этот маленький человечек не причинит вреда.

– Маленький человечек?! – голос брата звучит так, словно он вот-вот взорвется от гнева. Я снова пытаюсь сжать его руку, но он отдергивает ее.

– Да ты вообще знаешь, кто я такой? Я Теодр, принц из дома Сайхорнов, наследник трона Гаварии!

– Да неужели? – незнакомец смотрит на Теодра сверху вниз, его брови слегка приподнимаются. – А я Фор, король Мифанара, лорд-протектор Подземного королевства.

Я с изумлением смотрю в эти сияющие серебряные глаза. Мое сердце, кажется, застревает где-то в горле. Я внезапно понимаю, кто наш спаситель: сам Король Теней.

Легко переходя из тени в свет огня, затем снова в тень, я пробираюсь между павшими и ранеными. Я видел, как юный Йок свалился со своего морлета в разгар битвы, и сейчас, когда все закончилось, меня переполняет решимость найти его. В конце концов, Йок был слишком юн и неопытен для подобной миссии. Он только лишь в этом цикле прошел свой путь ва, оставляя детство позади и становясь мужчиной. Несмотря на смелость и целеустремленность, мальчик еще не познал боя. Но Йок так стремился присоединиться к нам и доказать свою доблесть, что, когда он умолял меня взять его с собой в мир людей, у меня не хватило духу сказать «нет». Если бы я только знал, что мы столкнемся с ликорнами на единорогах.

Я нахожу мальчишку в куче грязи в метре от одного из всадников. По крайней мере, Йоку, кажется, повезло больше, чем его врагу, который раскинулся на земле, все еще сжимая меч в руке, уставившись остекленевшими глазами на свод темнеющего пурпурного неба, в то время как дух его уже улетел к своему богу.

Я обхожу труп и присаживаюсь на корточки рядом со своим воином. Йок с силой сжимает свою руку выше локтя, густая синяя кровь струится меж его пальцев.

– Что произошло, Йок? – говорю я, осторожно отводя его руку от раны. – Неужели ты забыл, что я говорил тебе насчет того, чтобы бросаться всем телом на клинки наших врагов?

– Вы против этого, сир, – говорит Йок сквозь стиснутые зубы. – Категорически против.

– Верно. В следующий раз, быть может, ты будешь слушать меня внимательнее.

Я осматриваю порез в свете меча, что все еще мерцает в руке мертвого всадника. Рана глубокая. До кости. И что-то в том, какого цвета его плоть, мне не нравится.

– Тебя ранили не мечом, не так ли?

Йок качает головой. Его кожа стала мертвенно-серой, глаза ввалились в глазницы.

– Боюсь, что нет, сир.

Он не хочет этого говорить, по крайней мере вслух. Но мы оба знаем правду. Эта рана могла быть нанесена только рогом единорога. А значит, в нее попал яд.

Я сажусь на корточки, оглядывая кровавую бойню. Милостью Глубокой Тьмы мой народ остался относительно невредим. Кроме Йока, только двое других получили поверхностные ранения. У людей дела обстояли не так хорошо. К тому времени, как мы прибыли на место происшествия, от охраны уже почти ничего не осталось, в живых были лишь буйствующий принц Теодр и его прекрасная спутница. При этом, кажется, единственная причина, по которой они все еще живы, заключается в том, что ликорны намеревались сделать их своими заложниками.