– Меня не касается, – процедил Билл недовольно. – Главное, чтобы твой товар пошел. Короче…Плата вперед!

– Вот и я говорю, главное – это спрос на мои работы. Посмотрите, сколько желающих! – Эмили обвела рукой рыночную площадь. А тем временем вокруг них, и впрямь, собирались любопытные зеваки. – Послушайте, в данный момент я уже располагаю шиллингом и…

– Я что, похож на слабоумного?! – гаркнул Билл, накренившись над Эмили. – Полно зубы заговаривать! Гони десятку! Или уматывай отсюда, пока я добрый!

– Сэр Билл, ну зачем так сразу? Я же говорю, все будет оплачено в срок. Неделя так неделя. Как скажете. Сэр Билл…Мы можем устроить все так, что никто из нас не понесет ущерба…Давайте вместе вдумаемся в суть проблемы…Это место ведь у вас все равно не занято, – Эмили смотрела спокойным уверенным взглядом в буйные глаза Билла. – Сей же час я плачу шиллинг. А если продам что-то еще, то…Вернее, когда я продам что-то еще, то незамедлительно расплачусь…– быстро исправилась Эмили, заметив, как Билл изменился в лице, услышав о столь хилых перспективах. – Буде не сегодня, то, уж точно, на неделе я внесу плату за весь срок…Сэр Билл, я буду крайне благодарна за эту отсрочку. А в честь нашего знакомства…– Эмили уже увлекала громилу к стенду с картинами, – я намерена преподнести Вам Эту Картину как дар уважения. «Озёра Рочфорда»! Прошу…– Эмили изрекла это столь торжественно, словно собиралась представить Билла ко двору. Настойчиво протягивая ему какой-то пруд с лягушками, она не сомневалась в том, что если он примет пресловутые озёра, то, значит, они договорились.

Билл был груб и сер, но считать умел. Место, и впрямь, пустует. Так уж и быть, пусть эта смазливая девка посидит здесь до вечера. Авось и заработает чего.

Условились на том, что без хозяина рынка Эмили не сделает и шагу. А периодически ее будет в течение дня курировать Том – еще один громила, но только на побегушках у самого Билла.

Было уже время обеда. А картины Эмили, к ее величайшему ужасу, оставались в прежнем составе. Этот факт начинал удручать. Все только ходят и смотрят, и ничего не покупают!

И да, Эмили не знала нюансов. Она не знала, что бедные кварталы Уайтчепела, наводненные бродягами, беженцами и проститутками, не располагали высокой покупательской способностью. Люди здесь привыкли ходить на рынок лишь за самым необходимым. А вовсе не за предметами роскоши. Большинство посетителей базара останавливалось перед ее выставкой, разинув рты и побросав корзинки. Но через пять минут их интерес угасал. И они исчезали так же неожиданно, как и появлялись. К другой категории горожан относились хвастуны. Они подходили к Эмили, завязывали с ней разговор ради пустословия, а не ради покупки. Они часто заканчивали беседу подобными выражениями: «Нынче, мисс, я совсем поиздержался, но в будущем месяце непременно загляну к вам!». Или: «Превосходная картина! А сколько вы за нее просите? Два шиллинга? Хм…Да, картина неплоха…И цена приемлема…Единственное…Мне не нравится, как у вас изображена радуга…Да, да…Непременно купил бы ее, но радуга…Ну и потом, у меня, признаться, уже имеется картина с радугой!». Или совсем уж просто: «Сколько?! Два шиллинга! Ну и аппетиты у этой художенишки! Сия пачкотня не стоит и полмонеты!».

Первую половину дня Эмили провела на ногах, не позволяя себе присесть. Она бегала от картины к картине, демонстрируя товар со всех сторон и под разным освещением. Рисовала эскизы подходящих рам и рассказывала о сюжетах. Но вскоре она выбилась из сил, а самое главное – не продала ни одной работы.

Достав сигарету, Эмили присела на свой стульчик и сложила ногу на ногу. Тетушка, которая воспитывала Эмили, говорила, что девушка не должна закидывать ногу на ногу или, наоборот, расставлять колени. Не должна сутулиться или класть локти на стол. Подобные манеры отпугнут приличных женихов. Но Эмили так устала, что сейчас ей вообще уже не до женихов! А главное, за весь день она не видела ни одного субъекта, подходящего на столь ответственную роль.