Сначала растерявшая былой лоск Грета, затем моя мама, Алан, отец, пускай и скрипя зубами. Семья Бастиан всем составом, кроме Генри, он предпочел отвернуться, видимо стало стыдно. Следом потянулись и остальные. Все эти люди сделали шаг против привычных установок, против того, чему их обучали с пеленок. Они доверили свои жизни темным, которые даже не догадывались о происходящем в стенах дома старосты.

Увидев, что большинство голосов оказалось “за”, Рорри Фер покраснел от сдерживаемый злости. Еще бы! Народ пошел против своего лидера, официально признав его позицию неверной. Мы будто бы показали Рорри на дверь, усомнились в правильности его решений. Но выбора не было, по крайней мере, сейчас никто бы не позволил старосте самолично отказывать темным. Ему пришлось сдаться.

– Ау, там есть кто живой? – словно почувствовав, что решение было принято, вновь пророкотал от терпения мужской голос. И я опять вернулась мыслями к Деймону. Эта интонация, нотки высокомерия и нескрываемая уверенность – все в точности было, как у Деймона. Но его не могло быть за стенкой дома, не могло быть в Борне.

Я прикрыла глаза, борясь с бушующим ураганом эмоций внутри. Пора брать себя в руки, не время давать волю сердцу.

– Есть! – рявкнул в ответ староста, в несколько шагов добравшись до окна. – Сейчас выйду!

– Вот и славно. А то мы тут немного… заждались, – казалось, темный хотел сказать что-то иное, несомненно провокационное и ироничное одновременно, но в последний момент передумал. Я и не заметила, как мои губы растянулись в улыбке. Но тут же одернула себя, покачав головой.

“Это абсурд, Адель! Деймона здесь нет! А маг на улице просто ведет себя типично для темных: ни больше, ни меньше”.

– Дарен, Томас и… вы двое со мной. Остальные, сидите тихо и ждите указаний, – староста ткнул в двух попавшихся под руку мужчин, а после развернулся на пятках и последовал в коридор, разбрасываясь себе под нос невнятными проклятиями.

Кажется, я отчётливо слышала: "Развелось идейных лидеров. Тоже мне, борцы за свет. Вот в мое время…"

– Алан, пойдешь со мной, – заговорил папа, прежде чем уйти.

– Отец, я тоже хочу с вами, – загорелась я, мне безумно захотелось выйти на улицу и посмотреть на тех темных, кто пришел нам помочь. Развеять свои глупые мысли.

– Ди, ты с ума сошла? А если на улице нежить? – прорычал Алан, покосившись в мою сторону.

– Так там же тёмные, они защитят…

– Адель, я понимаю, ты смелая девочка, – осадил меня отец. – Но сейчас будет лучше, если ты останешься со своей матерью и сестрой.

Я оглянулась, мама и Грета действительно выглядели напуганными. Что с ними будет, если из дома выйду и я?

– Ладно. Хорошо, – скрепя сердце произнесла я, в надежде, что светлые благополучно договорятся с темными. Больше нам не придется прятаться по углам, подобно мышам, в ожидании приговора. Так или иначе, когда все закончится, а возможно это будет уже завтра, я смогу выйти и увидеть воочию тех, кто пришел в Борн. Эта мысль утешала и немного успокаивала.

Однако ни вечером сегодняшнего дня, ни утром следующего, ситуация особо не сдвинулась с места. Мы так и продолжали сидеть притаившись в проклятом доме старосты. Меня по-прежнему не выпускали на улицу, теперь на этом настаивала и мать. Она так и сказала:

– Я боюсь за отца и сына, не заставляй меня бояться еще и за тебя! Будь девушкой, в конце концов, защищай тылы!

И я почти подчинилась ее просьбе, даже свыклась с тем, что мне лучше быть здесь, с мамой и сестрой. Но когда утром нас всех поднял истошный вопль женщины, ситуация серьезно поменяла обороты. Больше я не могла сидеть сложа руки.