— Сейчас подсветим. Подожди. Мне надо сосредоточиться.

Бабушка сильно трет ладони одну об другую и, сложив их лодочкой, подносит к губам. Сильно дует внутрь, в самую середину, и тотчас разводит ладони в стороны. Из них выскакивает светящийся огонек и медленно плывет вниз, освещая щербатые стены.

— Не разучилась еще, — с гордостью произносит бабушка, глядя в мои округлившиеся от удивления глаза.

Мы спускаемся на несколько ступеней вниз и пройдя по узкому коридору оказываемся в круглом пустом помещении. Лишь в самом его центре на постаменте красуется небольшой продолговатый булыжник.

Бабушка садится рядом с ним и любовно гладит шероховатую поверхность. Сжимает камень с двух сторон ладонями и запрокидывает вверх голову. Смотрит немигающим взглядом вверх.

— Бабушка, — тихонечко зову я, — с тобой все хорошо?

— Все просто великолепно. Он признал меня. Но это не самое главное. Важно то, чтобы он признал тебя.

— Меня должен признать какой-то камень? – я скептически хмыкаю.

— Это не какой-то камень. Это сила нашего рода. В нем заключена вся магия, что передается по наследству. Прикоснись к нему, Иза. Сила должна принять тебя и поделиться магией.

— Поделиться магией, говоришь…

Я присаживаюсь возле камня и обхватываю его ладонями так, как это делала бабушка. Запрокидываю голову кверху. Может быть, еще слово заветное сказать? Абракадабра, например. Или — мы с тобой одной крови?

— И долго мне так сидеть, — проведя в неудобной позе несколько минут без какого-либо ощутимого эффекта, спрашиваю я.

— Точно не знаю. Меня в свое время камень сразу принял, стоило мне только его коснуться. Но давай еще подождем немного. Все же ты родилась в другом мире. Может быть, просто прошло слишком мало времени.

И мы ждем еще немного. А потом еще. Я устало сижу на постаменте, прижимаясь бедром к камню. Кладу на него обе ладони и жду, когда на меня снизойдет озарение. Вяло слежу глазами за ярким огоньком, что медленно кружит над моей головой.

— Ладно. Давай попробуем завтра, — жалеет меня бабушка.

Меня не нужно долго уговаривать. Я резво вскакиваю и направляюсь за бабушкой к выходу. В животе жалобно урчит, и я думаю о том, что неплохо уже и пообедать. Хотя если судить по времени, обед плавно перетекает в ужин.

— Севастия Халитовна, а кто нас здесь покормит? – задаю я мучивший меня вопрос.

— Сейчас что-нибудь в кладовке поищем. Наверняка что-то должно быть.

— Сохранилось за пятьдесят лет? – интересуюсь я.

— Магия дома все сохранит. Уж наши предки об этом позаботились.

— Может быть магия нам и обед приготовит?

— Может и приготовит, — загадочно произносит бабушка.

«Просто умный дом какой-то» — приходит неожиданное сравнение. Захотелось даже воскликнуть – «Окей, дом, вскипяти воду для чая и включи, наконец, музыку».

Но поработать нам все же приходится. Бабушка зажигает очаг. Не просто чиркает спичкой и подносит к приготовленной растопке. Я замечаю неуловимое движение рук и слышу сухой щелчок большого и среднего пальца. Вмиг вспыхивают сухие щепки, и бабушка подвешивает над огнем на крюк небольшой котелок с водой. Дает мне почистить овощи, похожие на картофель и морковку. Только морковка фиолетового цвета. Я пробую кусочек: по вкусу почти и не отличишь от той, что растет в моем мире. Вскоре в котелке булькает рагу. Бабушка добавляет в него горсть крупы для сытости и зеленой ароматной травки для вкуса.

Вскоре мы дружно сидим за длинным столом возле окна и чинно обедаем. Бабушка и в этот раз от меня не отстает. Требует держать спину прямо, убирать локти со стола и есть аккуратно, помаленьку зачерпывая ложкой рагу.