Я прыснула со смеха, Данте остался доволен произведённым впечатлением. В этот момент мы сидели на скамейке в парке возле университета под большим дубом. Роман стоял неподалёку молча всё это время и не шевелился, он даже не посмеивался над шутками Данте. Казался совершенно пренебрежительным и замкнутым. Роберт тоже был неподалёку, и когда весельчак рассказал ту историю, – она мне показалась переделанным анекдотом, – недовольно посмотрел на него.

Мне понравилось, как он отреагировал. Шутка его явно задела за живое. «Ничего, надменный ты тип, получи и распишись», – подумала ядовито. Данте, видя моё игривое настроение, хотел было ещё что-то рассказать. Но я его остановила, побоявшись, что он окончательно перегнёт палку. Не хочу, чтобы телохранитель ляпнул нечто такое, отчего Роберт окончательно на его обидится. Всё-таки и у шуток должен быть предел.

Большая перемена вскоре закончилась, до звонка оставалось несколько минут. Я вернулась в здание университета. У главного входа в это время, как всегда, собралась большая толпа. Многие спешили на занятия после прогулок, – погода стояла хорошая, не торчать же в душных коридорах, – и турникеты не успевали всех пропускать. Телохранители растворились среди студентов. Я поднесла карточку к сканеру (у моих провожатых они тоже были откуда-то), и пока устройство срабатывало, вдруг почувствовала руку на своей заднице. Резко развернувшись, я посмотрела в лицо того, кто это сделал.

За спиной стоял и похабно ухмылялся Мишка Сыров, – белобрысый придурок, который второй год подряд учился на первом курсе. Прошлым летом его едва не отчислили за непробиваемую тупость, но подсуетился папаша – крупный областной чиновник: смастерил сыну справку, и тот весь следующий учебный год «болел». С 1 сентября его восстановили, и он почти сразу начал ко мне клеиться. Вот и теперь томно улыбался, его взгляд жадно блуждал по моему телу, а пальцы ещё крепче сжимали ягодицу. Испытывая отвращение, я вырвалась.

– Сыров, сколько раз тебе говорила, чтобы ты, чёрт возьми, оставил меня в покое? Я тебе не секс-игрушка, ты, свинья! – закричала я на него.

Сыров с первого дня знакомства вёл себя, как полный урод. То предлагал пойти с ним в кафе, то поехать к нему. Постоянно сыпал скабрёзными шуточками, делал похабные предложения. Сначала мне казалось, что нужно потерпеть, и он сам отстанет. Но Мишка продолжал. Я буквально ненавидела, что этот хмырь продолжает проявлять ослиную настойчивость, что бы ему ни говорила. Уже несколько раз просила отвязаться от меня, но Сыров плевать хотел.

Я могла бы пригрозить ему знакомством с моим отцом. Но мне ужасно не хотелось этого делать, чтобы не прослыть в университете «папенькиной дочкой». У меня есть стремление всего в жизни добиваться самой. Но каждый раз, стоит мне только взглянуть на Мишку, по спине пробегает холодный озноб. Его сальные каштановые волосы свисали ему на лицо, а нос выглядел так, как будто его несколько раз ломали. Не говоря уже о его кривых жёлтых зубах и вонючем дыхании.

Весь понт Сырова держался на одном – влиятельном и богатом отце-чиновнике.

– Да брось, чего злишься на пустом месте, – похабно осклабился он. – У тебя муха сидела на заднице, просто хотел убрать её.

Мы прошли через турникет, я остановилась в ошеломлённо уставилась на Сырова. Как он мог осмелиться на такое? На виду у кучи народа! Моя рука взметнулась, чтобы влепить ему пощёчину, как вдруг из ниоткуда появился Роберт. Он резко приблизился к Мишке и прошептал ему в самое ухо, так, чтобы никто больше не услышал. Но у меня очень тонкий слух, – ещё одна уникальная особенность вампехекс, – и смогла разобрать: