Второй шарик полностью погрузился в горячее и мокрое лоно. Мэл прижал ее к себе и снова поцеловал – властно и страстно.

– Ты меня с ума сводишь, маленькая, – выдохнул он ей на ухо.

Тася снова всхлипнула и обмякла в его руках. Возбуждало ощущение чужеродного предмета внутри – на малейшее движение шарики отзывались еле ощутимой приятной вибрацией. И безумно возбуждала ситуация, собственная беспомощность и молчаливое согласие с тем, что с ней делал мужчина. Она ведь давно не рабыня. И в любой момент может прервать эту эротическую игру на грани фола. Просто встать и сказать: “Мне не нравится, я так не хочу”.

Нравится. Хочет.

– А если кто-нибудь войдет? – пробормотала она слабым голосом.

– Никто не войдет. Тут везде экраны. И я велел официанту не беспокоить нас, пока не позову.

Она с облегчением перевела дух. Страх быть застигнутой одновременно добавлял остроты происходящему и не давал полностью погрузится в эротическое безумие.

Надо больше доверять своему мужчине.

Он нежно провел кончиками пальцев вдоль ее щеки, и Тася, уловив исходящий от его руки еле заметный запах ее желания, покраснела еще больше. И, наконец, решилась открыть глаза.

– Мэл, зачем это?

– Потому что я так хочу, – он хитро улыбнулся. – И ты тоже. Можешь надеть трусики обратно, кстати.

Она нагнулась и подобрала мятый комочек. Смущаясь, злясь на себя и одновременно чувствуя, как по телу прокатываются волны возбуждения, дернула вверх тонкое кружево.

– Вот так, – он помог ей расправить подол, бросая на девушку голодные и довольные взгляды. – Как ощущения?

– А ты как думаешь? – огрызнулась Тася.

– Думаю: приятные, – он положил ладонь ей на низ живота и чуть надавил. – Производитель обещает эротическую феерию, если окажется, что наврал – я засужу его.

– Мэл, – она с суеверным ужасом покосилась на демона и расслабилась, наткнувшись на его смеющийся взгляд. – Ты шутишь?

– Почти, – он легонько куснул девушку за ухо, а потом вдруг встал и потянул ее из-за стола. – Слышишь, начался блюз? Пошли, потанцуем.

– Что?!

– Потанцуем. Ты же любишь танцевать.

– Но… – стоило встать и шарики внутри ее тела отозвались еле ощутимой приятной вибрацией. Тася замерла, хватая воздух раскрытым ртом. Да, она любит, даже обожает танцевать. Но как можно танцевать, постоянно чувствуя ТАКОЕ?! Когда в ответ на малейшее движение внутри все отзывается сладкой дрожью и ноги не держат толком.

И просто: это так бесстыдно! Вдруг кто-нибудь догадается, что с ней происходит.

Демон покровительственно обнял ее за плечи.

– Тебе понравится, – беспечно пообещал он, увлекая Тасю в общую залу.

Вкрадчивые звуки музыки заполнили общий зал. Чувственно и нежно мурлыкал саксофон, ему беспечно вторило пианино, следуя за хрипловатым голосом немолодой певицы, скорбевшей о безвозвратно ушедшей любви. Все вместе создавало в зале особую атмосферу расслабленной неги и сладкой тоски.

Две парочки покачивались в обнимку на танцполе, словно плыли в медленном ритме блюза. При взгляде на них Тася вздрогнула, приходя в себя.

Все это зашло слишком далеко! Миновало рамки возбуждающей рискованной игры.

– Нет, – она замотала головой. – Мэл, я не хочу.

– Уверена? – он обнял ее, правой рукой и привлек к себе. Левая поймала ее ладонь снизу. Классическая позиция для начала танца.

Мэл действительно ради Таси научился танцевать. Пусть пока его умение ограничивалось несколькими несложными фигурами и поддержками, демон уверенно вел, не стеснялся импровизировать и всегда контролировал ситуацию. Для пластичной и послушной воле партнера Таси этого было более чем достаточно. Особенно полюбился им блюз: чувственный и неспешный танец-объятие, в котором все решения принимает мужчина, а партнерша покорно следует за его волей.