Она уже успела навести справки про этот примечательный водоём у местных слуг, но я запретила ей рассказывать мне хоть что-то, потому что знала - если меня это напугает до икоты, я вряд ли решусь идти ночью к озеру. Даже если на кону будет стоять моё полное преображение.     

- Страшно, что ничего не выйдет, - соврала я Кати и, вздохнув, добавила: - Но идти нужно. Так что бери зелье, выдвигаемся.    

Катрина приоткрыла рот, но тут же захлопнула его и начала рыться в глубине шкафа, где я устроила своего рода тайник.     

- Я возьму с собой нож, - пробормотала подруга, и мне сделалось окончательно не по себе.    

- Катрина, - тихо попросила я, - пожалуйста, давай без подробностей. Не хочу знать, что ты там выведала. Поэтому бери с собой хоть всё холодное оружие Лидиции, только не уведомляй об этом меня.     

- Хорошо, - всё же согласилась Кати и, установив склянку с зельем на столе, обернула её тряпицей. - И знай, Клара… Если вдруг случится что-то неожиданное - я приду на помощь!     

Её слова прозвучали одновременно торжественно и пугающе. Но я в тот момент, когда указывала Мирику на лежанку, устроенную специально для него в углу моей спальни, и когда брала зелье и шла к выходу из комнаты, вовсе не хотела ругать подругу за устрашающие байки. А вот благодарить за готовность встать со мной спиной к спине в возможных жутких приключениях - вполне.    

В этот раз добраться до Страшного озера удалось быстрее, чем в прошлый. Мне даже казалось, что пространство словно бы изменилось, и само по себе притянуло нас туда, где и находился заветный водоём.   

- Подержи, - велела я Катрине, что несла факел, подсвечивая нам дорогу.    

Вручив ей склянку, я огляделась. Озеро в свете Люцеата казалось особенно колдовским. И да - было страшным. Потому что чернильная гладь его хранила печать безмолвия и была недвижимой, несмотря на то, что над нею носились весьма ощутимые порывы ветра. Те самые блюдцеобразные цветы закрылись и теперь выглядели уродливыми выщербленными свечами, утыкавшими собой поверхность озера.    

- Клара… может, не надо? - пискнула Кати, когда я начала стаскивать с себя простое домашнее платье.    

- Не надо что? Худеть? Ну, нет! Я уже себя ненавижу, чтобы ты понимала. Поэтому - только стройность! - заявила Катрине и, оставшись в одном исподнем, призадумалась.    

Нанести зелье, находясь в таком облачении, не представлялось возможным. Значит, нужно было раздеваться. А это было стыдно. С другой стороны, если меня кто и увидит - так это Кати. А она, скорее всего, лицезрела Кларелию в таком виде не раз.    

Стащив с себя нижнее бельё, я протянула руку к подруге и скомандовала:   

- Давай зелье.     

Катрина сомневалась, и чем дольше она это делала, тем больше точно таких же сомнений поселялось у меня внутри. Может и впрямь не нужно? Вернёмся обратно и я буду продолжать свои самые простецкие прогулки, пока не скину вес настолько, что физические упражнения перестанут быть угрозой моей жизни.     

- Вот, - всё же вручила мне склянку Кати, и это я сочла последним знаком для того, чтобы уже начать то, ради чего мы сюда и прибыли.     

Натеревшись чёрной жижей едва ли не с головы до пят - удивительно, но при этом склянка вовсе не пустела! - я отдала зелье Кати, а сама шагнула ближе к кромке воды. Коснулась босыми ступнями её прохлады и… двинулась вперёд.   

То, что глубина очень быстро становится ощутимой, я поняла на втором шаге. Озеро было едва ли не бездонным, потому что я погрузилась в его воды по талию в двух метрах от берега.     

- Клара! Мне очень страшно! - воскликнула Катрина, прижимая к себе зелье.