С этого всё и началось. А теперь закончилось, когда я, совершенно случайно, застала его в джакузи.

– Давай не горячись, – сказала Оля, – что бы между вами не произошло, всё можно поправить.

– Не всё, – хмуро ответила я. – Не уговаривай меня, ладно? Лучше придумай, как свадьбу отменить, с наименьшими потерями.

– Да никак. Платье в шкафу, кольца у Андрея, – Ольга загибала пальцы, перечисляя аргументы.

Со стороны Андрея из гостей будут только Ольга с мужем – его мама не сможет приехать, а других родственников у него нет, друзей в новом городе пока тоже не завёл, только коллеги и приятели. Зато с моей стороны прибудет целый колхоз, в прямом смысле этого слова: папина и мамина родня составляет половину села, и каждый мечтает побывать на свадьбе Танечки. По их меркам я давно, лет с двадцати, засиделась в девушках, и каждый раз при встрече только ленивый упустит возможность уточнить, когда же я, наконец, выйду замуж. Гости приготовили подарки и наряды, договорились с соседями и друзьями, чтобы те присматривали за хозяйством и практически сидят на чемоданах. Точнее, на корзинах и коробках. Поросёнок зарезан, домашние колбасы, сало и прочие деликатесы приготовлены, упакованы и ждут своего часа.

– Рая даже с нашим аниматором созвонилась, чего-то они там договаривались, – вставила мама.

О, нет! Тётя Рая – их местный деревенский массовик-затейник. Мне всегда нравятся её идеи, и я совершенно не против, чтобы она применила их на моей свадьбе, но как теперь сказать, что свадьба отменяется? Зная тётю Раю, я уверенна, что развлекательный сценарий продуман до мелочей, роли распределены, отрепетированы и лично ею проверены.

Следующий аргумент – финансы. Наш аниматор, банкетный зал, лимузин и машины для гостей – всё оплачено. Конечно, большую часть суммы ещё можно вернуть, но с каким лицом мы сообщим гостям, что праздник отменяется?

– То есть вы хотите сказать, что деревенская репутация важнее мой жизни? – уточнила я.

– Кстати, о жизни, – заметила мама. – Вы через пару недель помиритесь и что, опять заявление подадите?

– Не в штампе счастье, – буркнула я.

– А в чём? В гражданском браке? – усмехнулась мама. – Попробуй. Папа прибьёт нас обеих.

– Лена, ты хоть Паше не говорила? – встрепенулась Оля.

– Нет, конечно. Хорошо, что он до понедельника на даче, забор ставит.

– Мам, не бойся, папа только меня прибьёт, – вздохнула я. – Как про платье вспомнит, так и прибьёт. Тебя-то за что?

Свадебное платье стоило баснословных денег. Я долго выбирала, примеряла и даже хотела сшить на заказ, пока не увидела его – воздушную, струящуюся бело-серебрянную красоту, облегающую фигуру, как вторая кожа. Фасон «русалка» подчёркивал все мои достоинства, элегантная отделка от плеча по рукавам стекала сверкающим каплями. В нём я чувствовала себя сказочной феей, красивой и загадочной. Когда папа услышал цену, он долго ворчал, предлагал купить на эти деньги что-нибудь полезное, например стиральную машину самой последней модели и самой дорогой фирмы, но потом предоставил нам с мамой свою банковскую карту.

– За соучастие, – объяснила мама. – И за воспитание, конечно.

– Мама, Оля. Я не хочу выходить за него замуж. Это всё. Я пошла спать.

– Девочки, мне домой пора, – поднялась с дивана Оля. – Танюша, пошли, проводишь.

– Через три подъезда? Оль, я устала.

– Иди, иди, – легонько подтолкнула меня мама и кивнула Ольге. – Погуляйте там, воздухом подышите.

Понятно. Мама сложила полномочия на Олю. Мол, иди, подруга, вправь моей доченьке мозги.

На детской площадке мы присели на скамейку.

– Рассказывай, – предложила Оля. – Где Андрюха накосячил?