У него было ощущение, что она видит его насквозь – пусть это и было невозможно.

– Вы в Лондон по работе? – поинтересовался он.

Александра вновь посмотрела на него – по лицу он прочел легкую досаду: незнакомец решил отвлекать ее пустыми разговорами. Она была по-прежнему в наушниках – пусть и в них, с того самого момента, как он подошел к рядам кресел, ничего не играло.

– Да, – подтвердила она. – Встреча с читателями.

– Читателями?

– Я писатель. У меня есть книги. Читатели читают книги.

– Но «Кошки не пьют вино», – улыбнулся Ричард, изображая смущение. – Простите, я пошутил. Я понял. Я знаю вас – в смысле, знаю ваши книги.

– Прекрасно. Мне очень приятно.

Она была нейтрально приветлива, она балансировала на грани равнодушия и благодарности, но это не было заносчивостью или досадой на назойливое внимание. Он успел выучить, как она тепло реагирует на фанатов, на читателей, на тех, кто хочет с ней сфотографироваться или высказывает свое мнение – любого содержания… И она по какой-то причине реагировала на него не так, как он ожидал.

Он не рассчитывал, что она сразу оценит его привлекательность, но полагал, что она сочтет его внимание уместным – и так он заведет беседу. Она была открыта к диалогу – ко всем, кто обращался к ней… А на голубоглазого красавчика даже не смотрит.

У него не было привычки рефлексировать по поводу своей привлекательности – но была привычка сопоставлять факты и закономерности.

Ричард знал, что на данный момент ни постоянного партнера, ни объекта романтического интереса у нее нет.

– Я не буду вас отвлекать, если это не уместно, извините.

Ричард засопел, попытался усесться в кресле, чтобы принять удобное положение, обнял себя за плечи, касаясь локтем соседского локтя. Из-под опущенных ресниц он видел, как Александра усмехнулась.

– Все в порядке, – сказала она, а затем добавила после паузы: – Просто я устала – поэтому живые люди – даже милые – не вызывают у меня желание общаться.

– Живые?

Он пропустил мимо ушей утверждение, что он милый. Конечно, он милый – он, кажется, никогда так заискивающе не улыбался!

– Живые. Я предпочитаю роботов.

Александра говорила серьезно – она всегда говорила серьезно, даже когда шутила свои странные – порой жуткие – шутки. Если бы он видел ее в первый раз – и если бы он не был агентом Британской разведки, – у нее бы получилось его отпугнуть.

Она мизантроп – она говорила это и в интервью, и в статьях, а книгах ее персонажи преимущественно аутисты, психопаты, злые гении, носящие маски и убивающие людей…

Монстры в человеческом обличье – или, наоборот, люди в теле монстров.

– Жаль, что я не робот, – пожаловался – почти искренне – Ричард, с ненавистью глядя на спинку кресла напротив.

– Вы еще можете вернуться.

Из динамиков голос бортпроводника начал объявлять о подготовке к взлету. Ричард щелкнул ремнем безопасности, пристегиваясь.

– И не подумаю, – хмыкнул он.

Александра сняла наушники, перевела телефон в авиарежим, откинулась на спинку и закрыла глаза. Он косился на нее – почти всегда добровольно.

Сосед у иллюминатора за весь полет ни разу не встал с места, а вот Александра часто просила выпустить ее в проход – и Ричард изображал, что дремлет – чтобы она осторожно трогала его за предплечье.

Она была из тех, кто скорее пнет, чтобы разбудить, или ударит красной записной книжкой – а коленки Ричарда были, казалось, уже везде, грешно не воспользоваться возможностью…

Часть полета Александра сидела с закрытыми глазами – но даже не дремала, просто наслаждалась бездельем, – часть слушала музыку, что-то писала в блокноте.