– Леха, какие «люди в чёрном»! Это, наверное, спецслужбы работают… Такие технологии…

– Короче, Антох, – перебил Леха – нам конец. Сейчас приедет бригада зачистки, нам сотрут память – маму родную помнить не будешь. По-моему, нужно бежать отсюда и как можно скорее. Ты уже ожил, двигаться можешь?

– Да.… Двигаться можно, нужно идти домой – правильно говоришь.

Антон, собравшись с силами, поднялся, Леха поддерживал его и практически потащил на себе. Не успели они сделать и несколько шагов по дороге, как около них скрипя тормозами, остановился шикарный лимузин. Из него выскочили двое мужчин, крепкого телосложения, и стали хватать их за руки, ломать и пытаться усадить в машину, как на каком-нибудь митинге за отмену очередных санкций правительства против своего народа.

– Да пропадите вы пропадом, хоть ФСБ, хоть Спецназ – к черту всех вас – разозлился Леха.

Вырвавшись из рук громилы, Леха поднырнул и как на ринге зашёл сбоку противника и дал ему по печени, и сразу вдогонку правой и левой в подбородок. Противник Лехи присел и скорее всего отправился в нокдаун. Подбежав ко второму, Леха изо всех сил дал ему по затылку в прыжке кулаком. Тот выпустил Антона и прилёг на асфальт для ночного отдыха.

– Садимся в машину – крикнул Алексей.

И они вместе прыгнули в лимузин, Леха сел за руль и утопил педаль газа до упора, благо ключи были на месте. Скорость набралась мгновенно и через минуту они были уже далеко от остановки.

– Что это было, Антох? – спросил Леха – Ты видел этих жлобов, я еле их вырубил…

– Ты молодец, Леха – ответил Антон – ты меня спас в очередной раз. Это спецслужбы, скорее всего. Тот в костюме приказал зачистить нам память – они это сделают. По любому сделают… Нам надо куда-то спрятаться на время, и машину их бросить.

– Ну, машину-то без проблем бросим, как доедем до города. А насчёт затаиться, я не уверен – у меня соревнования на носу.

– Ладно, давай доедем, потом посмотрим. Главное машину подальше от дома бросить.

– Да возле метро бросим, а там пешком до дома десять минут.

Минут через двадцать возбужденные случившимся друзья были возле станции метро, где оставили машину и дошли, оглядываясь по сторонам до домов, где жили. Договорившись встретиться завтра утром и обсудить случившееся и дальнейшие действия, они разошлись по домам…

…Выслушав от родителей за позднее возвращение, Антон в очередной раз подумал, что пора бы жить отдельно и избавиться от головной боли в виде нотаций о личной жизни. Но пока с его зарплатой, половину которой он, кстати, отдавал родителям, рассчитывать на отдельное жильё в столице не приходилось.

И поэтому, понуро кивая головой перед мамой, Антон согласился со всеми грехами, которые ему причислила родительница, а также признавая тираду внезапно вышедшего из кухни отца, допивавшего оставшиеся на дне бутылки, остатки пива, о том что сын его никчёмный человек, бесплатно жирующий на родительском пайке и, определенно, именно завтра, он не подаст стакан воды умирающему родителю. Потому что так заведено в традициях населения планеты, что родители умирают именно завтра и спасительный, оживляющий стакан воды должен подать кто-то из детей.

На самом деле, как известно из земной истории, те же родители, требующие стакан воды от своих детей, будучи детьми, задавались вопросом в ответ на упреки своих родителей о не принесенном стакане в каком-то необозримом будущем: а, что будет, если я не подам стакан, если стакан не донесу и разолью, или меня не окажется в нужный момент рядом. Этот вопрос мучил их всегда, особенно перед сном и до сих пор продолжает мучить ряд детей, зацикленных на стаканах, как и их родители.