Джон Стайер дождался, когда его подчиненные зайдут внутрь, и нажал большую квадратную кнопку на стене. С легким шипением толстая герметичная дверь закрылась, отрезав все шумы космодрома. Космолетчиков не зря сравнивали с подводниками. Велика ли разница, находишься ли ты под водой или летишь в космической пустоте? Одна серьезная пробоина корпуса – и внутрь в виде океанской воды или абсолютного вакуума уже хлещет твоя смерть. В наступившей тишине было слышно лишь дыхание людей да звук работающих генераторов. Реактор – сердце корабля – был запущен.

В специально оборудованном отсеке у входа находились персональные раздевалки. Вилли облачился в серо-голубую форму Космофлота. Штаны и футболка из легкой, но прочной ткани изготавливались под заказ для каждого конкретного космолетчика, внутри планетолета важны были практичность и удобство. Вилли не удержался и полюбовался на новый комплект формы в зеркало: одежда сидела идеально, портные знали свое дело.

– Займите свои места и пристегнитесь, – капитан, штурман и пилот направились в кабину. – Скоро подгонят буксир.

– И не забудьте присесть по нужде, – подражая голосу капитана, добавил механик Хью.

Эксперт по обшивке залился краской. Хью хлопнул его по плечу и успокоил:

– Да ладно, с кем не бывает. Перегрузка – штука коварная…

Вилли и его коллега, мускулистый тридцатилетний негр Брайан, поднялись в помещение для стрелков. Устав требовал, чтобы сразу после взлета космолетчики могли в случае необходимости принять бой. Отсек площадью в десять квадратных метров находился в самом центре корабля. На одной из стен не было ничего, кроме люка, на противоположной крепились огнетушитель и аптечка первой помощи. Боковые стены были увешаны необходимой для ведения огня аппаратурой. Тут были и компьютеры, способные моментально рассчитать правильное упреждение и расстояние до цели, и многочисленные экраны, на которые выводилось изображение с внешних камер, и непосредственно пульты управления. Отсюда же после нажатия на единственную кнопку шел сигнал к бомболюку.

Вилли полулежал, пристегнувшись, на большом синем кресле, у другого пульта точно так же расположился Брайан. Потянулись долгие минуты ожидания. Каждый предавался своим мыслям. «Интересно, почему тут запрещают крепить картины? Было бы уютнее ждать», – думал Вилли.

Корпус легонько дрогнул: наверное, водитель буксира по неопытности задел за стойку носового шасси. В мирное время его бы как минимум оштрафовали за нанесение повреждений планетолету. Тем временем корпус дернулся вновь: С28 поехал. Гигантский планетолет плавно, как автомобиль по ровной дороге, катился к стартовой площадке на краю космодрома. Вилли прекрасно представлял себе это бетонное поле двести метров в диаметре, закопченное, оплавленное от десятков взлетов и посадок.

Через некоторое время из динамика под потолком раздался голос капитана:

– Взлетаем.

Сколько всего слышалось в этом слове! Скоро планетолет задрожит от запущенных двигателей, начнутся перегрузки, белый свет ламп сменится на красный… Многотонный корабль начнет подниматься, оглашая окрестности ревом, а потом, когда он выйдет на орбиту, перегрузки сменятся неописуемым чувством легкости, прекратит вибрировать пол, вновь нормально засветятся лампы.

Вилли устроился в кресле поудобнее и закрыл глаза.

Раздалось легкое гудение – по бокам корпуса выдвинулись кронштейны с четырьмя маневровыми двигателями. Вскоре гудение сменилось нарастающим гулом – это термоядерные двигатели, любой из которых мог бы поднять в небо несколько танков, набирали мощность, необходимую для взлета. С – серия планетолетов уже считалась устаревшей, новейшие корабли были куда больших размеров и обладали воистину невероятной мощью.