В эту минуту я буквально всем телом ощутил отрицательную энергетику, исходящую от этого мрачного места. Вокруг разлилась вязкая тягостная тишина. На душе тревожно звякнул колокольчик. Интуиция подсказывает, нужно уходить от лиха подальше, да как можно быстрее. Разворачиваюсь и с заметным ускорением направляюсь по тропинке назад и вверх к точке, откуда начинал спускаться с вершины.

Взобрался. Заметно вспотел. Стою, восстанавливаю сбившееся дыхание. Сердце учащённо колотится. Смотрю сверху и под собой снова вижу знакомые места: внизу еле заметно колышется косматая тайга, по каменистому склону сопки вьётся хорошо различимая тропинка. Картина, как говорится, маслом – фактически прямой путь, свернуть куда-то «не туда» здесь просто негде. При всём желании – это невозможно. И до самого́ горизонта нигде, даже малейшего намёка нет на огромную проплешину старой гари с зимним «мороженым» в придачу.

Я понимаю, что остаток дня не могу провести, стоя на вершине в философских раздумьях. Нужно, что-то предпринимать. Время не ждёт. Собрался с духом и вновь отправился под сопку. Шёл неспешно, тщательно контролируя каждый шаг. Но… уже через полчаса вновь стоял на вершине, убеждая себя, что с моим рассудком всё в полном порядке.

Потом ещё спускался. В общей сложности пять раз напрасно пытался покинуть эту заколдованную горку, натыкаясь внизу на старую гарь. Основательно вымотался. Перенервничал жутко. Чувствовал себя словно маленькая лодка без вёсел и паруса, которую безжалостный шторм постоянно швыряет в непроглядной мгле.

Утомлённое за день солнце стало клониться к зелёной линии горизонта. До нашего лагеря рукой подать, не более пяти километров по вроде бы знакомой местности. Маршрут хорошо известный. Но я не понимаю, как выйти на него, как преодолеть небольшое расстояние. Не могу уйти с этой проклятой скалы. Держит меня, не отпускает, вцепилась крепко, словно таёжный клещ. На душе стало как-то тягостно – тревожно.

Ощутил щемящее чувство голода, за день хорошенько его нагулял. Но к сожалению, для дневного меню, у меня в кармане припасено лишь несколько «барбарисок», а в рюкзаке – осталось половина фляги родниковой воды, полпачки чёрного чая. Негусто, но не пусто. Уже неплохо.

Краски дня потускнели, близится закат. Осознаю, светлое время стремительно уходит в песок, нужно готовиться к ночёвке. Стал прикидывать, как и где это сделать.

Ночью точно не замёрзну. Топор имеется, можно нодью соорудить для согрева и, чтобы хищников отпугивать. Однако понимаю, что костёр не помеха для истинного хозяина дальневосточной тайги, уссурийского тигра. Это ведь не славянский «порою добрый» леший, этот может и сожрать! Если он будет не в настроении, то пламя меня не спасёт. Этот грозный, мощный зверь не очень боится огня. А я, похоже, зашёл на его территорию обитания – сегодня два раза мне на глаза попадались свежие следы.

Ниже тропы обнаружилась подходящая для обороны трещина в утёсе, с полметра шириной и глубиной метра три. Решаю заночевать на этом месте. Для надёжной защиты надобно нарубить еловых стволов. Поглубже забиться в щель, перед собой соорудить плотный завал, за ним развести костёр. Если зверюга полезет со своими «нежностями», то смогу отбиться. А с рассветом продолжу искать утраченный путь на базу.

Вечерние сумерки стали накрывать серой вуалью неширокие распадки. Небо насыщалось фиолетовым цветом, появился тонкий серебристый ломтик луны. Неуклонно приближалась последняя летняя ночь. И тут меня посетила безумная мысль: «Надо ещё раз попытать счастье!» Буквально набатом застучало в голове: «Давай вставай, пора домой!».