Красную площадь пролетели за пару секунд, не больше. Свете показалось, что чего-то на ней не так, но сообразить, что именно, не успела. «Чайка», промчавшись по пустому переулку, выскочила на проспект и, не утруждая себя особым торможением, резко вписались в довольно густой поток машин. Почти тут же вокруг образовалось свободное пространство – водители соседних авто испуганно жались к тротуару, сбрасывали скорость, пропуская черную машину вперед. Справа из-за многоэтажного здания показались колонны Большого театра.

– К ЦУМу, – коротко повторил Сергей.

– Здесь знак, – не очень уверенно предупредил шофер.

– Вперед! – сказали одновременно журналист и охранник.

И водитель, не моргнув, крутанул сверкающий лакировкой руль вправо. На переходе шарахнулись в разные стороны пешеходы.

– А теперь останови, – сказал Сергей.

– Но… не положено…

– Не надо спорить, – вкрадчиво и тихо сказал Сергей.

– Не спорь! – сократил до минимума его фразу охранник.

Машина остановилась.

– Пошли, – кивнул Сергей Свете и коммунисту.

– И я, – зашевелился на своем месте охранник.

– Нет! Мы быстро. Жди.

– Но… Но… – начал было шофер.

Не слушая, Сергей первым выбрался из машины и протянул руку Свете:

– Быстрее!

Коммунист выбрался из авто последним. На лице у него было какое-то растерянное выражение.

– За мной! – коротко скомандовал Сергей и, подхватив под руки Свету и коммуниста, быстро поднялся на невысокое крыльцо ЦУМа. Почти тут же все трое оказались затертыми в суматошной толпе покупателей, которые тащили какие-то сумки, баулы, сетки. Эта покупательская демонстрация быстро втянула «кремлевскую» троицу в магазин.

– Товарищи! Товарищи, минуточку! – обернувшись, Светлана увидела, что к ним сбоку пробивается сквозь толпу милиционер… в какой-то странной форме. Добравшись до товарища коммуниста, страж порядка крепко взял его за руку:

– Прошу проследовать за мной. Вас тоже, – ткнул он пальцем другой руки в Светлану, – и вас, – указал на Сергея.

Толпа вокруг как-то быстро поредела, даже обнаружился небольшой свободный пятачок пространства.

– Какое вы имеете право! – возмутился товарищ коммунист. – Немедленно отпустите мою руку! Я депутат областной Думы, лицо неприкосновенное!

Глаза у милиционера округлились, и он поднес к губам коричневый свисток. Но тут же как-то странно дернулся и начал оседать.

Сергей схватил Светлану за руку и потянул за собой.

– Бежим! – тихо крикнул он коммунисту. Тот мгновение поколебался, но бросился следом. Они снова затерялись в густой толпе, почти бегом поднялись на второй этаж, завернули в какой-то неприметный проход, промчались по пустому узкому коридору, свернули еще куда-то, еще – и оказались на хлипкой, почти неосвещенной лестнице. Тут Светлана решительно остановилась и выдернула руку из ладони Сергея:

– Куда бежим? Что стряслось?

– Вот именно, – слегка задыхаясь, поддержал ее коммунист.

– Пожалуйста! У нас очень мало времени. Пожалуйста, быстрей!

– Куда – быстрей?

– Я все объясню… что смогу. Только сначала давайте уйдем отсюда. Уйдем!! Они очень быстро все сообразят и оцепят. Вы не представляете, как быстро!

– Кто оцепит? О чем ты? – спросила Света.

– Пожалуйста! – тихий голос Сергея, казалось, звенел от напряжения. – Пожалуйста, идемте!! Здесь недалеко, а потом все обсудим.

– Ну, пошли, если ты такой нервный, – согласилась Светлана. Коммунист, недовольно поправив модный темно-серый галстук, двинулся за ними.

Сергей почти бежал – по какому-то пустому захламленному двору (в центре Москвы – такое!), через неприметную калиточку в сплошном заборе, еще в один пустой двор, еще… В конце концов, они очутились в хлипком дырявом сарае, набитом пустыми ящиками, из которых торчала почерневшая солома. Слабо пахло яблоками.