– Для людей пришлых в Пуэнт-а-Питре, возможно, нет ничего привлекательного, – трещала она. – Но, когда поживешь здесь, твое отношение меняется. Я вот родилась на канале Ватабль и жила в доме при епархии, потому что моя мать находилась в услужении у пресвитерианцев. Она мыла им полы, чистила столовое серебро и стелила постели. Из-за того что у нас голубые глаза и белокурые волосы, болтали, что наш с братьями отец – один из них, южноафриканец, прибывший сюда из Дурбана. Но это не было доказано. Мать унесла свою тайну в могилу… В моем детстве обитатели нижних кварталов больше всего боялись одного: пожара. В те времена выгорали целые кварталы. Люди теряли всю собственность, а порой даже и детей.

…Как-то днем мы с матерью пошли в церковь на коронование святой Девы Марии[37]. Ты знаешь, этот праздник отмечается ежегодно 15 августа. А когда мы возвращались, то увидели, что наш дом пылает, как факел, а оба брата были внутри. С того дня я и возненавидела эту бедность, эту грязь, неприкаянность. Поэтому я и осталась с Мигелем. Напрасно он старался вести себя, как негр-дикарь, и делать вид, что плевать на всех хотел. Но нет: он буржуа, сын буржуа. Его мать была алжирской крестьянкой, и его отец не захотел на ней жениться. Он предпочел наложницу, красотку-мулатку, которую усаживал на почетное место в своей гостиной.

Ивана не знала, что ответить. Бедность… Может, она и ненавидела ее, но не задумывалась об этом. Просто таков был ее жребий. В школе она посещала Клуб кинолюбов. И читала все, что попадалось под руку: Бальзака, Мопассана, Флобера – они входили в школьную программу; а еще Жюля Верна, Маргерит Дюрас, Ясминá Кадрá и Рене Шара, у которого почерпнула удивительной красоты фразу, не поддававшуюся расшифровке: «Пока ты несешься вдаль, пожертвовав всем, я истекаю кровью, я плачу, я зарываюсь в землю, и я забываюсь и смеюсь меж деревьев. Безжалостная охота, в которой мы все участвуем с искренней страстью, имеет двойную цель: ты остаешься в невидимках, я – в живых».

После получения аттестата зрелости Ивана думала выбирать между двумя профессиями: медсестры – чтобы помогать сирым и неимущим, и сотрудника полиции – чтобы их же оберегать.

А на четвертый месяц все изменилось. Мигель вдруг исчез вместе с женой и ребенком. Сначала все решили, что они вернулись в Гвиану, в Сен-Лоран-дю-Марони, откуда была родом Паулина. Но их там не видели. Не было их и в Блида, у матери Мигеля. В конце концов «проснулась» полиция, которая и выяснила, что они вылетели самолетом в Париж, а оттуда в Турцию. Там их след терялся. Тогда Аликс Авенн заподозрил масштабную аферу. Оказалось, что суммы во многих выставленных счетах были завышены и большинство из них не оплачено. А в кассе гигантская недостача. Ивана арестовали. Его сочли сообщником, ведь он жил у Мигеля и они были напарниками. Так Иван очутился в тюрьме во второй раз. Симона лила слезы без остановки.

Вот тогда-то ее туманная идея снова обратиться к Лансана пустила корни и окрепла. Иван вырос, как бог на душу положил, без отца, который мог бы направить его на верный путь в жизни. Он вообще помнит, какие распрекрасные картины рисовал ей, когда она была беременна? Так вот, пора и ему хоть пальцем пошевелить. Но как бы с ним связаться? Мы живем уже не в те времена, когда люди общались с помощью листка бумаги, засунутого в конверт. Теперь достаточно знать электронный адрес человека и уметь пользоваться компьютером. После долгих размышлений и моря пролитых слез Симона приняла решение. Она отправит письмо на имя мсье Лансана Диарра, участника инструментального ансамбля города Бамакó, Республика Мали. На почте участливая сотрудница посоветовала ей написать на обороте конверта с письмом и свой адрес – мол, если оно не будет доставлено, то вернется обратно. Во всяком случае, хоть что-то прояснится.