– Хотя ты говорила, что хочешь такого же сумасшедшего, как ты? – вспомнила она, когда звуковая атака внезапно кончилась.

Мы с ней вместе настороженно наблюдали за ее дочерью, которая целенаправленно топала к подоконнику.

– Сумасшедшие как я – это очень больно, Поль… – сказала я рассеянно. – Блллллллин!

Ну что – ребенок нас обхитрил. Пока мы готовились оттаскивать ее от окна, она, демонстративно глядя в сторону, ухватилась за край горшка с домашней пальмой и опрокинула его.

Этот горшок весил больше самой Маруси – уже было понятно, что ребенок получился неординарный и способный на многое.

Я в тот день даже не рассказала, что в первый раз, когда Игорь приехал ко мне в гости, он привез не букет цветов, а огромный пакет с едой, которой забил мой холодильник. Я стояла на кухне, растерянно глядя, как он пытается пристроить кусочек сыра хоть на какую-нибудь полку, а тот вываливается, и на моих глазах выступали слезы.

Единственная мысль, которая помещалась в моей голове, была: «Боже мой, хочу за него замуж!»

Игорь закрывал все мои дыры в сердце, словно он был огромным плюшевым мишкой, в которого можно поплакать, когда грустно.

Раньше я боялась звонить своим парням, когда те внезапно пропадали, чтобы не нарваться на раздраженную отповедь: «Ты за мной следишь?»

Игорь всегда предупреждал, если у него много дел и находил время, чтобы написать, даже если дела не отпускали его до глубокой ночи.

Бывало, что свидания со мной отменяли ради встреч с друзьями – Игорь делал ровно наоборот.

Когда его мама сказала, что я совершенно неподходящая партия – он жестко ответил, что сам выбирает, кого ему любить, и ей придется быть со мной вежливой, если она хочет и дальше с ним общаться.

Стоило мне пожаловаться, что квартирная хозяйка без предупреждения в полтора раза подняла плату, он сразу предложил переехать к нему. «Мы ведь и так постоянно вместе, зачем тебе мотаться туда-сюда?»

Но былая боль оказалась слишком сильной, так просто ее было не вылечить. И однажды, когда мы банально поругались из-за того, кто будет мыть посуду, и Игорь повысил на меня голос, я психанула, шарахнула самым большим блюдом об пол и отправилась собирать вещи.

Куда я собиралась идти? Понятия не имею. Главное – не куда, а откуда. Родительская однушка была тесновата для троих взрослых, но на пару ночей они бы меня приютили. А там уже можно было бы что-то найти.

Игорь, оставшийся на кухне подметать осколки, услышал, как грохнул об пол чемодан, который я с трудом стащила со шкафа, и примчался в спальню прямо с веником и совком в руках.

– Ты куда? – он бросил их на пол и перехватил мои руки, когда я попыталась отмахнуться от его объятий. – Лана? Ты чего придумала?

– Я не могу! —я так дернулась, чтобы освободиться, что снесла с тумбочки витражный ночник, разбившийся в мелкую крошку. Вырвалась и прямо босиком по этой крошке побежала вытаскивать свои вещи и кидать их в чемодан. – Я не могу, слышишь?

– Да что случилось-то? – он искренне не понимал.

– Послушай! Давай сразу решим! Я сломанная! Я никогда не смогу быть с тобой нормальной!

– Это все из-за немытых тарелок? – осторожно спросил Игорь.

Он оттеснил меня от осколков ночника, подобрал веник и стал заметать их в сторонку, потому что я металась от кровати, куда сбрасывала вещи, до шкафа, и мелкая стеклянная крошка налипала на босые ступни.

– Нет! Это из-за того, что ты такой хороший! Я тебя недостойна! – отрезала я.

Вещей у меня было не так уж много, и большую часть было не жалко бросить, особенно сейчас. Поэтому я просто захлопнула крышку чемодана и, всхлипывая, принялась застегивать молнию, которая резала пальцы и постоянно соскальзывала.