Комов замолчал, пожав плечами, словно подтверждая этим, что добавить к сказанному уже ничего не сможет. Ещё он успел предположить, что новых существенных вопросов от Полякова не последует. Так оно и произошло: тот задал ему парочку второстепенных вопросов и они вскоре расстались.

По дороге Комов задумался о событиях последних дней, происшедших с ним, и предположил, что оказался втянутым в историю, которая, при всей своей неопределённости, в ближайшем будущем ничего хорошего ему не сулила.

«Так быстро объединить заурядные дела из разных районов города и передать в новую следственную структуру?! – с удивлением подумал Комов. – Это не просто так!.. Значит всё очень серьёзно и в этом деле заинтересованы крупные чины… И зачем меня черт попутал эту флэшку из ноутбука тырить!»

Однако поразмыслив, Комов пришёл к выводу, что если бы он оставил флэшку в ноутбуке Гришина, то его положение от этого вряд ли изменилось. Комову вспомнился девиз нынешних времён: «Лучше быть простым юристом, чем безработным инженером, а жить лучше Северном Лондоне, чем в Южном Бутове или на Южном Урале!»

Он усмехнулся и с легкой злобой подумал: «Было бы лучше, если я оказался простым менеджером по продажам или, в крайнем случае, безработным инженером… Тогда уж точно не влип в это дерьмо!»

Вспомнил Комов и о том, что колония для работников правоохранительных органов, отбывающих наказание за различные нарушения законности, располагается где-то на Южном Урале. И от этой мысли он слегка поёжился, как от колкого уральского морозца с ветерком.

Комов догадался, что попал в круг лиц интересных не только Полякову, но и другим, пока ещё не известным ему, но реально существующим людям, на что указывали совсем не случайные ограбления новой квартиры Гришина, а потом и его супруги. В этом круге лиц Комов занимал, похоже, не последнее, а, скорее всего, первое место. И такое положение обещало ему в будущем непростые денёчки.

Гришин уже покойник и из этого круга фактически выбыл, но его фигура, безусловно, оставалась загадкой не только для Комова. Однако какие могут быть вопросы к покойнику?!.. Жена Гришина жива и будет жить, наверное, долго, насколько господь дал ей здоровья и какую даровал судьбу. После ограблений её можно было исключить, хотя бы временно, из этого круга лиц. А вот участковый милиционер Кузьмин, сотрудники МЧС и прочие второстепенные фигуры вряд ли могли вызвать у кого-то серьёзный интерес во всей этой истории.

Комов хотел было позвонить участковому и поинтересоваться его делами, но передумал, посчитав, что ничего нового он от него не узнает. А в том, что тот побывал или ещё успеет побывать в следственном управлении у господина Полякова, Комов уже не сомневался.

Остаток дня Комов провел в райотделе, занимаясь бумажной рутиной, которая неизбежно сопутствовала его работе. Иногда он отвлекался и начинал размышлять о последних событиях, которые порывисто ворвались в его размеренную жизнь, как холодный мартовский ветер.

«Плясать надо от печки, – рассуждал он, – а печка – это Гришин… Он покойник, а жмурики молчат и не фантазируют… Фантазировать, видимо, придётся мне, если не хочу быть жмуриком с дыркой в башке от контрольного выстрела или, в лучшем случае, оказаться на тюремных нарах, а далее этапом где-нибудь на Южном Урале… И всё это за какую-то фитюльку, хреновину величиной с тюбик губной помады, в которой лишь несколько гигабайт информации!.. И за которую так вцепился Поляков и, видимо, не только он один…»

Комов выругался в сердцах и продолжил свои размышления, надеясь каким-то образом связать смерть Гришина, его злосчастную флэшку и последовавшие за этим события в некую спасительную для себя версию. Она пригодилась бы ему в дальнейшем для того, чтобы отстаивать свои собственные интересы в этой запутанной и, возможно, не такой уж безобидной истории.