Саша, конечно, никогда с ним не общался, только из окна часто видел. Квартира Саши находилась на втором этаже, окна его комнаты выходили во двор, за которым был пустырь, а дальше – лес.

Если Саше с кем-то из взрослых случалось пройти по двору, а на пути встречался Дима, родители или бабушка тащили Сашу прочь, опасаясь, что он будет дышать с Димой одним воздухом. Саше было жаль Диму, но его мнения в этом вопросе никто не спрашивал (как, впрочем, и в других вопросах).

Глядя в окно, Саша наблюдал, как Дима бредет из школы, волоча потасканный рюкзак; смотрел сверху вниз на склоненную голову, опущенные плечи. Поникшая фигура Димы наводила на мысли о том, что он старается быть как можно незаметнее, тише, боится привлечь злое внимание.

Беда в том, что удавалось это нечасто. В тесной квартирке сложно скрыться от матери, а двор недостаточно велик, чтобы не попадаться на глаза Шурупу и его банде.

Шуруп (Валентин Шурупов) – позор школы, хулиган, на которого давно махнули рукой родители и учителя. Собрал вокруг себя шайку таких же отпетых подростков, которые читали по слогам, зато пили и курили со второго класса, матерились через слово, находя удовольствие в том, чтобы гнобить тех, на кого падал взор.

Падал он частенько на Диму.

Саша видел, как кровожадная стая окружает мальчика, как вразвалочку подходит Шуруп, сплевывает сквозь зубы, вынимает руки из карманов, чтобы занести кулак и ударить. Саша читал, что повинную голову меч не сечет, и не понимал, какое удовольствие можно получать, раз за разом унижая униженного, на все готового, не сопротивляющегося человека.

За Диму никто не заступался. Если взрослые и видели, то не вмешивались. Вероятнее всего, боялись, что ярость шакалят перекинется на них. Иногда Саша мысленно прокручивал в воображении сцену, как он спускается по лестнице, выходит из подъезда, вступается за Диму: легко, словно герой крутого боевика, раскидывает подонков в стороны, произнося напоследок, что если те еще раз посмеют тронуть мальчика, то будут иметь дело с ним, Сашей.

При этом он отлично знал, что только вышеупомянутое слабое здоровье, отсутствие необходимости ходить в школу, надежная защита мамы, папы и бабушки стоят между ним и Шурупом с его прихлебателями. Не будь всего этого, пришлось бы Саше огребать точно так же, как Диме. А может, и сильнее, ведь пианист, очкарик, шахматист и круглый отличник в одном лице – желанная мишень для любого гопника.

Такой была расстановка сил вплоть до этой весны.

А потом кое-что изменилось.

Однажды вечером Саша заметил, что Дима вышел из леса и пересек пустырь, направляясь во двор. В лес местные жители ходили нечасто, но само по себе это не было странным. Захотелось человеку на природу – кто ему запретит? Удивительным было выражение лица Димы, и Саша поначалу не понял, что с ним не так, а потом сообразил.

Дима улыбался. Улыбался широкой, абсолютно счастливой улыбкой, и Саша понял, что никогда в жизни не видел этого мальчика улыбающимся. Вообще никогда не видел радости на его лице. А теперь она была, еще какая! Дима буквально светился, но свет этот почему-то беспокоил наблюдавшего за диковинным преображением Сашу.

Тревога не оставляла его и на следующий день. Саша целенаправленно следил за происходящим во дворе, постоянно подходил к окну, чтобы не пропустить появление Димы, когда тот будет возвращаться из школы.

Случилось это позже обычного, уже смеркаться стало. Саша даже решил, что пропустил, проворонил. Но нет. Дима шел по двору, был сам на себя не похож: снова на лице блуждает улыбка, плечи расправлены, затравленная покорность исчезла из взгляда. Кажется, попадись ему сейчас Шуруп и компания, не испугается, не позволит лупить себя, а ввяжется в драку, ответит ударом на удар.