«Аскольдова Могила», словно коршун, кружила около… Но вскоре случилось то, во что я всегда свято верил: если упрямо, не считаясь со сложностями, идти к цели, с небес обязательно подстелется дорожка. Важно не упустить этот момент, используя по полной…

– В холле областной филармонии, – объявил председатель, – состоится лотерейный розыгрыш подписных изданий. Желающие могут принять участие.

За разъяснением я обратился к Валерию Ивановичу, и, скептически скривившись, он пояснил:

– Мероприятие устраивается «Обществом» ежегодно, и самые хорошие подписки выигрывают нужные люди из серьезных учреждений. Так что можешь губу не раскатывать.

Ради интереса я всё же пошел, и возле филармонии в компании нескольких человек увидел Артема, у которого в свое время трудился по мягкой кровле. Пьяница и бабник, в звании капитана уволенный из армии, «гусарил» он напропалую, являясь головной болью отца и старшего брата, занимавших в столице высокое положение. Благодаря многочисленным знакомствам, деньги делались им буквально из воздуха, и, посетив с моего приглашения нашу «выставку», он иногда заказывал для себя книги.

– Какие люди! – весело поприветствовал меня Артем и обратился к своей компании, – познакомьтесь, мой лепший друг Серега, ас книжных дел. За любой раз можете к нему обратиться…

Обмениваясь со мной рукопожатиями, имен его товарищи не называли, но разговор пошел веселый, с шутками и анекдотами, а когда один из них, расхохотавшись на мое язвительно-уважительное замечание, панибратски приобнял меня, краем глаза я заметил наблюдавшего за нами председателя.

– Командир, – обратился к нему мой новый друг, – надеюсь, не обидишь?

– Как можно, Виктор Павлович! – подобострастно заулыбался тот. – Кстати, пора начинать. Прошу Вас…

– Нам ловить там нечего, – усмехнулся оставшийся Артем.

– А кто они? – спросил я.

– Большие люди… Командир части, в которой я служил когда-то, и два полковника из органов.

Утром следующего воскресенья председатель поджидал меня возле трамвайной остановки.

– Извини, Сергей, старого дурака, мог бы догадаться, что ты здесь заменяешь Фреда. На кого он работал, я знаю.

Я сразу понял, о чем речь, но, вместо готовой сорваться с языка резкости, многозначительно промолчал, осознав – это мой шанс: надо, пользуясь его «шпиономанией», разыграть ситуацию на всю катушку.

– Не совсем так, Семеныч, местная мелкота никого уже не интересует. Через «Общество» мне создается выход на московских «акул», и твоя бдительная Камилла может здорово навредить. Охолони ее, пожалуйста…

В том, как я говорил, бесцеремонно переходя на «ты», был риск: он мог поднять меня на смех и опустить ниже плинтуса, но мог, проникшись высоким государственным долгом, помочь родной милиции в серьезной оперативной разработке. Всё это в доли секунды пронеслось в голове и, в расчете на увлеченность взрослого человека сказками про индейцев и шпионов, я надеялся на второе…

– Не беспокойтесь, рвение этой дамы я приглушу, и не только ее…

– Семен Семенович, не надо помогать мне нести сумку. Держите дистанцию, – строго заметил я.

– Понял, – коротко бросил он и пошел медленнее, отставая…

Уверенный, что навешанная председателю «лапша» сработает, я развернулся вовсю и был почти счастлив, общаясь с книгами и книжниками. Фактически – спекулянты, далеко не все читающие, они разительно отличались от привычного мне контингента, образно выражавшего свое мировоззрение поговоркой: «Обмани ближнего своего, ибо дальний приблизится и обманет тебя». С этими не надо было постоянно держаться настороже, в готовности к любому повороту событий. А те из них, кто мнил себя прожженными дельцами, просчитывались на раз-два и были снисходительно-дружелюбны к менее опытным коллегам. Даже финансовая составляющая нисколько не мешала ощущению книжного братства. Поразил меня один случай… Спокойный «обменный» процесс нарушил громкий голос: «Мужики, я попал в сложное положение и всего лишился. Кто может, помогите подняться! Со временем, что вы мне дадите, я обязательно верну».