– Спасибо, – поблагодарила ее Джуд, но Синклер уже повернулась к ней спиной и наклонилась над женщиной. – Она представилась и спросила у пострадавшей, где ей больно. Джуд не расслышала, что сказала слабым голосом пострадавшая, но почувствовала тревогу в ее голосе.

– Мы еще не закончили осмотр, – спокойно сказала Сакс, – но состояние у всех, похоже, стабильное. Вашему мужу нужно сделать несколько исследований, а о вашей дочери я расскажу вам буквально через несколько секунд. А теперь я хочу позаботиться о вас.

В сочувственном голосе хирурга Джуд послышалось что-то знакомое, что отозвалось в ее душе. Когда она попыталась отогнать призрачные воспоминания, ее пульс участился, а в ушах зашумело. Господи, только не сейчас! Она заставила себя снова сосредоточиться на происходящем, и к счастью, в голове у нее прояснилось.

– Отойди чуть назад, чтобы снять мать и дочь одновременно, – хрипло инструктировала Джуд своего оператора. Ей просто нужно сконцентрироваться на работе, и тогда все будет в порядке.

Мелисса, которая перемещалась между тремя столами, чтобы записать различные стадии осмотра пострадавших и оказываемой им помощи, буркнула в знак согласия. Девочка как раз позвала маму, и они потянулись друг к другу руками через узкое пространство между столами, их пальцы переплелись.

– Ты это снимаешь? – зашептала Джуд, чуть ли не влезая на плечо Мел, чтобы проверить угол съемки.

– Снимаю, снимаю, не волнуйся, – рассеянно ответила Мел. Она пыталась охватывать сцену в целом, чтобы не упустить развитие событий, и в то же время концентрироваться на каких-то личных моментах, привносивших человеческие эмоции в четкую работу травматологов. – Дай мне чуть-чуть места, чтобы я могла двигаться, Джуд, – пробормотала Мел, следуя за Деб и стараясь ровно держать тяжелую камеру на груди. Несмотря на поддерживающие ремни, ее руки вот-вот могли начать дрожать под весом камеры.

Рядом с ними Синклер давала подобные инструкции медсестре по поводу лабораторных анализов и рентгена, который нужно было сделать женщине. Закончив с этим, она наконец подошла к Деб, которая занималась девочкой. Джуд и Мелисса стали у Синклер прямо за спиной, но она, похоже, не замечала их.

– Ну что тут? – спросила Сакс, осматривая малышку.

– Нервная система в порядке. Признаков гемодинамической нестабильности или нарушений дыхания нет. У нее рана на голове, но перелом черепа не прощупывается. Синяки на груди и животе, позволяющие предположить тупую травму, отсутствуют. Она двигает всеми руками и ногами. Ей нужно сделать томографию головы, чтобы исключить перелом черепа и сопутствующие внутричерепные травмы, а потом обработать и зашить рану.

Пока Деб отчитывалась, Синклер наклонилась к ней и что-то сказала шепотом. Джуд надеялась, что микрофон в камере смог уловить эти слова. Потом Сакстон сама приступила к осмотру: послушала сердце и легкие девочки, пропальпировала живот, проверила зрачки и уши. Она кивнула Деб, соглашаясь с ее оценкой, и тихо сказала:

– Ничего такого, что говорило бы о кровотечении или повышенном внутричерепном давлении. Похоже, единственная серьезная рана, которую она получила, – это довольно простое повреждение мягких тканей на черепе. Сама зашьешь после томографии или вызвать пластических хирургов?

– Выглядит несложно, – заметила Деб, – могу и сама, если больше ничего не нужно делать.

Синклер собиралась ответить, как в приемный покой ввалился грузный полицейский, раскрасневшийся и запыхавшийся. Он замер на месте и уставился на хирурга, с трудом пытаясь подобрать слова.

– Сейчас приедет «скорая»… с парнем, который разбился на мотоцикле в этой аварии. Он оказался под одной из машин… и мы только недавно вытащили его, – сказал полицейский, протягивая большой черный пакет для мусора, который принес под мышкой. – Это… это… это его.