Сорвав ленты и достав ключ, спрятанный в надежном месте, открыл дверь. В доме все было перевернуто и разбросано, все стены и даже потолок были расписаны краской. В доме все было перевернуто, телевизор разбит, вся посуда перебита, даже чайник был сплющен. Зайдя в свою комнату, я увидел, как кругом валялись книги, а матрас был разорван в клочья, кровать сломана, тоже было и в других комнатах. Выйдя в сад за домом, я обнаружил разбитый огород, все грядки были вытоптаны, но в самом дальнем углу был небольшой сарай с инструментами и небольшая комната для занятия кэндо, взяв там грабли, я собрал мусор. Найдя не поломанную кастрюлю, я набрал воды и поставил на костер, затем собрал с грядки все, что уцелело, и сделал что-то на подобии рагу. Я с жадностью поедал приготовленную пищу, но мне удалось съесть не больше тарелки, и я лег на траву в саду, но вскоре в дверь постучали, и, открыв дверь, я увидел полицейских.

Меня увезли в участок и постоянно о чем-то спрашивали, но я ничего не мог сказать, а только шипел, но мне дали листочек и я написал, что я долго кричал и звал на помощь, а когда сорвал голос, то пошел искать выход. На вопрос где я был, я не стал врать и сказал, что был в лабиринте, чем вызвал взрыв вопросов и требования доказательств, и я отдал несколько документов и тетрадь, найденную у трупа, который валялся около грота, где была Амира, но про нее, я ничего не сказал. Еще у трупа в сумке лежали какие-то вещи непонятные мне, но они точно принадлежали каким-то людям. Я не мог сказать ни слова и после обследования у врача от меня ненадолго отстали и увезли домой.

– Мы сообщили твоим родителям о твоей пропаже, они должны скоро приехать, – сказал один полицейский.

Позвоните им и скажите, что у меня все в порядке, написал я, пусть не волнуются.

– Конечно, сообщим, – сказал полицейский.

– О том, что у тебя в квартире все разбито, сообщил нам твой одноклассник, он сказал, что ты уже неделю не появляешься в школе, хотя раньше у тебя не было ни одного пропуска. Учителя забеспокоились и отправили его проверить, а он, увидев дом, вызвал полицию, многие думали, что тебя похитили, но никаких предложений ни нам, ни твоим родителям не поступало. Мы сняли отпечатки пальцев в доме и нашли несколько человек, которые там были, они говорили, что этот бедлам устроил ты сам, а потом одна девушка сказала, что ты пошел в лабиринт показать свою смелость, – сказал полицейский.

Все было не так, но я не виню никого, сам попался на удочку, написал я. Писать мне было очень трудно, пальцы высохли настолько, что практически не держали карандаш, а руки тряслись, даже не знаю почему.

– Вы будите писать заявление? – спросил полицейский.

«Нет» написал я.

– Вы очень мягкий, нельзя прощать преступления, потому что преступники могут подумать, что им все можно и еще больше будут переходить грань дозволенного, – сказал полицейский.

Их жизнь накажет, а я не хочу в этом участвовать, написал я.

Меня увезли домой, я зашел на почту и увидел, что мне перевели зарплату, да и родители подкинули немного деньжат. Я сразу заплатил за свет и газ, а так же зашел в строительный магазин, где взял растворители краски и обои, а так же купил новый чайник, после я сходил в продуктовый и набрал еды на несколько дней.

На чердаке я нашел старый футон и в первую очередь прибрал в своей комнате. Была сломана только кровать, а шкафы и парта были целые, книги тоже в большинстве были целые, а те что порваны я подклеил и поставил обратно в книжный шкаф. Хулиганы не особо что-то искали, а только глумились, так что они не нашли небольшой тайник со старыми книгами и небольшой заначкой где я копил на универ, там же лежала и книга с цветочками, которые вставляла в почтовый ящик Хиро, не знаю почем у, но этой книге я был очень рад. Затем я начал ремонт в прихожей, зале и столовой. Покрасив потолки, отмыв пол и выбросив все разбитое, я начал клеить обои, если честно, то я давно хотел обновить прихожую сделав ее чуточку светлей. Выбросив порванные и где-то даже прожжённые шторы, я купил более современные, содрав старый лак и немного осветлив полы, я покрыл их новым, стало просто волшебно, но на это я потратил все свои двухлетние сбережения, но мне было не жалко, я точно знал, как буду жить дальше.