Не будучи юристом и являясь иностранцем, Святослав Николаевич не знал советского законодательства и, вполне естественно, не был знаком с судебно-нотариальной практикой. Кроме того, художник попал в «цейтнот». В СССР он приехал на короткий срок, и после смерти брата должен был срочно покинуть страну, так как у него заканчивалась виза.

Ситуация с наследством Ю. Н. Рериха оказалась крайне сложной в силу следующего. 5 августа 1960 года в связи с обращением Министерства культуры СССР заместителем Председателя Совета Министров СССР А. И. Микояном было подписано Распоряжение № 2338-р. Согласно Распоряжению Богдановы Л. М. и И. М. были признаны длительное время находившимися на иждивении у профессора Ю. Н. Рериха. В связи с этим им была назначена пенсия за потерю кормильца в максимально возможном в тот период времени размере 1200 рублей в месяц каждой. Кроме того, им было выдано единовременное пособие по 5 тысяч рублей. Этим же распоряжением за сестрами Богдановыми «пожизненно» была закреплена квартира профессора Ю. Н. Рериха в г. Москве и его дача[109]. Разумеется, инициатором такого решения вопроса в конечном итоге выступал сам С. Н. Рерих, которому была далеко не безразлична судьба сестер. Однако распоряжение Совета Министров СССР, разрешив материальные и жилищные проблемы сестер Богдановых, самым пагубным образом сказалось на судьбе историко-культурной части наследия Рерихов.

В российских СМИ и в Интернете сестер Богдановых чаще всего именуют «прислугой», «помощницами по хозяйству» или «домработницами». Вряд ли эти утверждения в полной мере соответствуют действительности. На самом деле весьма необычно сложилась не только жизнь супругов Рерихов, но и некоторых близких к ним людей, в том числе Л. М. и И. М. Богдановых. Речь идет о следующем.

В 1926 году, находясь в Монголии, Николай Константинович Рерих, имея в виду сестер Богдановых, записывает в своих путевых заметках «Алтай – Гималаи»: «Людмила и Рая поедут с нами. Первая тринадцатилетняя путешественница в Тибет».

А через год в Тибете: «Хорошо держатся Людмила и Рая, или, как тибетцы зовут их, Мила и Рея».

В письме к Ф. Д. Лукину от 19 июня 1933 года Елена Ивановна Рерих сообщала: «…я не была единственной женщиной, участвовавшей в экспедиции. С нами были две молоденькие казачки-сибирячки Людмила и Рая Богдановы, которые действительно оправдали свою фамилию, ибо явились не только незаменимыми помощницами, но и истинными сотрудницами, и сейчас они живут, как члены нашей семьи в нашем трудовом Ашраме».

Несколько позже в письме к К. Н. Муромцевой от 21 февраля 1935 года Е. И. Рерих вновь упоминает о сестрах: «Сейчас я осталась в своем Гималайском Ашраме со Светиком (С. Н. Рерихом. – А. Б.) и Владимиром Анатольевичем Шибаевым, нашим давним сотрудником. Живем дружно, тихо, каждый погружен в свою работу. Светик все совершенствуется в живописи и в своем исследовании местной и тибетской медицины и свойств лекарственных трав, также душой и телом предан изучению восточных Учений и алхимических книг. Я же не отрываюсь от своего письменного стола. Приходится много писать по разным вопросам Учения. Со мною и обе славные русские девочки. Старшая, Людмила, хлопочет целый день по хозяйству, а младшая, Рая, – мой маленький секретарь, – занята переписыванием на машинке».

Разумеется, отношение к сестрам Богдановым как к членам большой семьи, но не к прислуге, объяснялось не только их многолетним проживанием с семейством Рерихов, совместно переносимыми трудностями и лишениями, но и высочайшей степенью порядочности и интеллигентности Николая Константиновича и Елены Ивановны.