Я молча начал расстёгивать жилет, проявив лишь одну татуировку, а шрамы я никогда не убираю. Сняв жилет и задрав худи, я показал тому знак Гильдии Воров Шада, и уже остался только в кофте, не став напяливать жилет обратно. Жила стоял, начав в задумчивости ковырять кинжалом в зубах, а потом сплюнув на пол, отчего кто-то крикнул на него из зала, что так нельзя делать, злобно оглянулся на кричащего. Но, прогнав злость, обернулся и хищно громко заговорил, поджав голову к плечам: “Да… тут легенда! Да? Из самого Шадо… Невероятно. А я вот слышал, что в Шадо умерли все и там сейчас только мертвяки…”. Но на его плечо легла рука, заставляя того осечься. А когда Жила злобно оглянулся на того, кто посмел его прервать, тут же виновато опустил голову. Мужчина же за его спиной вышел вперёд, радушно и негромко загудев: “Да что ты, Жила? Ну мы же все видели… Такую татуху не подделать. Если я хорошо помню, то такое мог нанести только… Как его?..”.

Черные глаза внимательно смотрели на меня, а главное очень выжидательно. Это была не забывчивость, а ещё одна проверка из тех, что предстоят мне теперь всё время, что я буду находиться здесь. Человек я новый для них, и они только ждут, чтобы подловить меня хоть на чём. И я ответил: “Мастер Вэйд.”.

Небритое лицо расплылось в одобряющей улыбке и Феликс, Второй Клык Гильдии Бабирусса, закивав и похлопав своей мощной рукой меня по плечу, воскликнул: “Да, да! Точно! Старина Вэйд. Непревзойденный татуировщик был.”.

И он, крепко держа меня за плечо одной рукой, протянул мне другую для крепкого рукопожатия, отчего я хищно оскалился, блеснув на него глазами. Сжав в кулак пальцы руки, за которую он меня держал, я поднял кисть на уровень груди, повернув её внешней стороной к нему, и поправил его: “Кто? Старикан Вэйд? Этот хер был разве что непревзойденным художником остриём по коже, но никак не по рисункам. Видел хоть раз, что он накалякал Питонам в Гривсе? Там не змеи вышли, а хуи. После чего вся гильдия прослыла позорными Хуёжниками. Но хорошо знать, что хоть кто-то ещё помнит этого ублюдка.”.

Феликс расхохотался, ударив меня по поднятой руке своей кистью, повторив жест. На самом деле, я не знал, что за хрень я сейчас сказал, у меня этого не было в памяти. Кто эти все люди, о которых я рассказал, я в душе не втыкал. Сработал некий скрипт, что заставил меня говорить и проделать всё автоматически? А это очень плохой знак. Значит мной могут управлять, как куклой. С одной стороны, это сейчас помогло, но кто знает, как и что ещё может это проявляться. А не стану ли я, вообще, пустым болванчиком, что в будущем будет, словно бездумный киборг, управляться кем-то иным?

Громила Феликс, по прозвищу Боров и имевший 235 уровень, отстал от меня, зашагав к одному из столов у стены, за которым сидело множество бандитов. А как Жила испарился, я и не заметил. И вот я остался один по середине зала, казалось, что больше никому нет и дела до меня, но я чётко ощущал хорошо скрываемые пристальные взгляды. Я пошел к барной стойке и заказал у щуплого трактирщика кружку пива. Не стал брать самое дорогое, просто попросил хорошего. Трактирщик Свин, худощавый и низкого роста мужичок средних лет, но уже с седыми короткими волосами, налил мне кружку и, поставив её передо мной, подпер голову рукой и спросил: “Как звать то тебя, бедолага?”.

Я, отпивая пива, поморщился и от вкуса, и от его наезда. Отставив кружку немного в сторону, но продолжая её держать, я схватил того резко за грудки свободной рукой. И вытянув его прямо на стол к себе, я приподнял так, чтобы его лицо оказалось перед моим, и зашипел: “Зови меня Шадо, раз я единственный, кто выжил из моей Гильдии. И давай-ка ты уже получше будешь выполнять свою работу. Дайка мне нормального пойла, а эту мочу оставь себе или для терпил сверху.”.