Мужик, почему-то пялившийся в растущие на обочине тропы кусты, как-то странно дернул головой, в упор уставился на Лену и зашипел. Очень неприятно зашипел. Да и рожа стала еще недовольнее.

— Я заблудилась, — робко пискнула девушка, ноги которой приросли к тропе и не желали убегать, вопреки паническим мыслям о съедении.

— Понабирают разных-х-х… — сказал мужик. — В саду блудятся, дуры. Как они учиться будут? Ну, ничего, я и это преодолею.

Лене стало совсем уж не по себе, а мужик резко наклонился вправо, шумно понюхал куст, а потом ткнул в направлении Лены когтистым пальцем и рявкнул:

— В другую сторону иди, идиотка! Точнее беги! Не успеешь зарегистрировать прошение, вылетишь отсюда раньше, чем начнешь учиться!

Лена подпрыгнула, с радостью осознав, что ноги наконец отклеились, развернулась и действительно побежала. Вовсе не к прелестям учебы и не с желанием успеть написать какое-то прошение. Ей сейчас вообще хотелось только одного — оказаться как можно дальше от мужика, скрещенного со здоровенной змеей. Змей она всегда боялась. А уж увидеть такую не ожидала даже в кошмаре, не зря же избегала фильмов, где такие красавцы предполагались.

— Лучше бы я маме призналась, лучше бы я маме призналась, — бормотала на бегу девушка. — Лучше бы это был розыгрыш. Лучше бы был розыгрыш…

3. Об успокоительной настойке, том самом прошении и самом настоящем дурдоме

Глава 2

Об успокоительной настойке, том самом прошении и самом настоящем дурдоме

Бежала Лена по ощущениям очень долго. Бурьяны с редкими вкраплениями кустов опять сменились деревьями, а она все бежала.

Бежала и бежала, а проклятый сад не заканчивался. Еще и за спиной что-то шелестело. И казалось, там ползет наполовину мужик, наполовину змея. Ползет, шипит и явно представляет какое-нибудь экзотическое блюдо из одной неудачницы.

Лена пыталась убедить себя, что она и даром не сдалась тому мужику. Что он не людоед. Что хотел бы, сожрал бы сразу. Но убедить себя в этом не получалось. Так что она бежала, даже когда начало колоть в боку. И добегалась до того, что обо что-то споткнулась и полетела головой вперед. Благополучно пролетела мимо куста и еще более благополучно приземлилась, сначала боднув что-то довольно мягкое, а потом некрасиво на него шлепнувшись.

Нечто мягкое и удачно подворачивающееся тут же загадочно захрюкало и затряслось. А когда Лена догадалась открыть глаза, она обнаружила, что проклятый сад, наконец, закончился и начался живописный лужок. Ну, или газон.

И лежала она, как последняя идиотка, на довольно упитанном мужчине, подозрительно похожем на Санта Клауса. Только красной куртки и не хватало. А вокруг стояли люди и удивленно смотрели на эту занятную композицию.

— Извините, — пролепетала Лена, чувствуя, что краснеет. Похоже, звание первой дуры она тут уже заработала.

Мужчина опять захрюкал, и девушка сообразила, что это он так смеется. Поспешно встала, радуясь, что надела штаны, а не платье, как хотела с самого начала. Тогда бы это позорище получилось еще ярче и красочнее. Кое-как помогла встать мужчине, который оказался ей по плечо. И даже на некоторое время забыла о человеке-змее.

— Простите, — прошептала Лена, наблюдая за тем, как мужчина отряхивается.

Зрители расходиться не спешили. Наверное, ждали, что она еще что-то забавное выкинет.

— Я не хотела.

Мужчина улыбнулся в бороду. По доброму и очень обаятельно.

— Давно на меня хорошенькие барышни не падали, — сказал вполне себе бодро. — И куда же вы так спешили?

Лена ошарашено застыла.

И почему-то подумала, что если рассказать о том, как убегала от мужика со змеиным хвостом, зрители наконец дождутся свое забавное. И будут потом об этом побеге рассказывать анекдоты. И имя Лена станет синонимом слова «дура». И…