Однако подумал, вспомнил совет учителя – и рассказал. И даже показал на пальцах. И, довольный, побежал в свои Средние века, провожаемый восторженными ругательствами девчонок.

В этот раз эпсар накинул броню: не девочек собрались лапать, а ловить тех, кто умеет загонять стрелку в глазницу по самое оперение. И теперь ему было жарко. Выпитое за день просилось на волю. Он со злобой поглядывал на молодежь, болтающуюся по улице, – а их много встречалось, празднично одетых, здоровых, сытых, собирающихся в компании, шумно обсуждающих явление полиции… Ишаки, подумал он. В город бы их, на пятидесятичасовую рабочую неделю. А то расслабились в деревне чрезмерно, волю почуяли, ишаки. Папы Борза на них нет. Но будет, ох и будет! Вот с отродьем Бессмертных разобраться, потом можно и деревню в три шеренги строить, с наклоном… Налоги им ввести дополнительные, что ли? А то живут слишком хорошо: улицу плитняком замостили, заборы через раз каменные, за заборами сплошь сады, такие, что домов не видно. И притом почти не работают! Вон печи гончарные дымят, да кирпичный заводик – и всё! Покос, видите ли, только по росе хорош! Роса долой – пошли домой! Разбогатели на торговле в городе, отродья Черного Топора. Ишаки…

Заместитель суетился, исправно бежал впереди, как собачонка, показывал дорогу. Вот тут, мол, ничего не нашли, а вон там нашли того, кого грохнули не найденные вот тут… Чует, мелочь худосочная, что последний день живет? Чует! Потому и суетится, жизнь вымаливает!

Эпсар цепко оглядел лесок, где потеряли убежавших девок. Непонятно. Голый ведь лесок. Как в нем не заметить двух девок, разряженных во все цвета палитры горных мастеров? Ладно – заместитель, он придурок по определению, но третий десяток! Молодые, не обленившиеся, не обнаглевшие – да не нашли девок в самом соку?! Да таких нюхом можно брать… мужским…

На опушке бойцы нервно задергались, заозирались. Понятно. Стрелка в глаз может и косоглазие спровоцировать. Как минимум. Вот и не хочется никому идти первым. А придется, хе-хе…

– Эй, молодой! – сказал эпсар заместителю. – След бери. И – веди. Десятник! Проследи, чтоб вел куда след идет.

Бойцы облегченно посмеялись. Не им первыми идти!

Заместитель без возражений закинул саблю в верхнее крепление и мягко побежал вниз по склону. Ну-ну. Может, потому, что туда и вел след. Но скорее потому, что под уклон бежать легче.

Эпсар достал командирскую раковину, развернул проекцию местности, поискал метку… Ну-ну. Получалось, правильно бежал заместитель. Хе! А что удивительного? Девкам смерть грозит – так ведь и заместителю тоже! Вот и бегут одинаково, куда ужас ведет!

Но внутри что-то ворочалось и зудело. На самом-то деле, конечно, не зудело, а натурально орало во весь голос, но эпсар ничего не слышал сквозь жар похмелья. Может, мастерство действительно пропить невозможно. Может быть. Но вот чувство опасности, присущее любому ветерану, сквозь алкогольное отравление способно пробиться не всегда. Потому эпсар покрутил головой в поисках, на ком бы сорвать злобу, нашел, сорвал – и успокоился.

Внизу, естественно, была река. Правда, мелкая, как все горные речки в этой местности. Скорее, ручей. Кони прошли не напрягаясь. А за ручьем – крутой склон. И выходы гранитные. И чем выше – тем больше. А метка на проекции туда и указывает. Уроды! Нет чтобы вдоль ручья бежать, где полегче, вон даже и тропка набита! Нет, полезли в гору. Словно опытные бандиты. Они, ишаки, наверняка еще не раз такое сделают – и что, вот так в броне за ними и лазить? А без брони страшно. Стрелка из пружинного стреломета – она того… очень неприятна, когда меж ребер…