– М-м-м, соблазнительная перспектива, ничего не скажешь.

– А ты думала.

Бек ехидно улыбнулся, из-за чего кончики его длинных острых ушей еле заметно приподнялись.

– Интересно, а что будет, если мы всё-таки забредём на кладбища? – спросила на всякий случай. Вдруг форс-мажор…

– Если зайдём на чужую территорию, то можем нарваться на охранников: упыри, каменные горгульи, гнилоеды, скелеты, зомби опять же. Да много кто может быть у него в подчинении. Те же Ловчие Смерти. Гадкие призрачные существа, меч их не берёт, но это не самое страшное – никогда не знаешь, каким заклинанием они шарахнут. Поэтому лучшее средство защиты от них – это ноги в руки и бежать.

– И чем твой маршрут легче Смердящего леса?

– Тем, что там ты можешь попросту задохнуться в пути, – эльф пожал плечами. – Маслянистые чёрные лужи выступают на поверхность из почвы и по запаху больше напоминают бензин. Без специальных дыхательных амулетов людям и эльфам там делать нечего. У тебя, кстати, есть?

– Подожди, так у них нефть, что ли, в лесу разлита?

– Да каком лесу? Шипы каменные торчат вверх, вот и называют лесом. Гоблины в своё время набурили скважин в выступающей наружу скалистой породе да так и бросили всё на самотёк. Местность быстро стала необитаемой, чего, наверное, они и добивались. Ну, иногда, правда, туда пребывает целая экспедиция на грузовых драндулетах, выкачивают одну-две лужи и уезжают восвояси.

– Ух!

Меня аж проняло.

– А чего это мне насоветовали этот маршрут? – удивилась я.

– Кто? Гоблины, да?

– М-м-м, да.

– Им запах бензина даже ноздри не щекочет. Сама же видишь, в какой чистоте они живут.

– А ещё на чеснок обижаются, – проворчала я. – Тоже мне, нарциссы.

– Да ладно тебе, – успокаивал меня эльф. – Их жизнь вон как обидела. Ни роста, ни физиономии. Зато самомнение у каждого раздутое, поболе всех гномов и дворфов вместе взятых.

– Экий ты критикан, – пожурила его я. Хотя и сама хороша, первая ярлык повесила. Но мне-то можно ведь? Меня ж из лавки прогнали, а ещё чуть на тот свет не отправили стараниями Перкинса. – Кстати, а наш вредитель чейный был?

– В смысле? – не понял меня Бек.

– Ну, эльф он или человек? По голосу, знаешь ли, не понять. А то я его не разглядывала, пока он у Мони на черепушке копошился.

– О, это их излюбленное занятие. Если видишь нежить самоходом бредущую и без хозяина, знай, он точно где-то рядом, может, даже в кармане каком-нибудь прячется.

И тут мы дружно переглянулись, а затем покосились на сумку некроманта, которую я передала обратно Моне, чтобы облегчить себе ношу. Потому что за спиной – помимо моей котомки – у меня покоился ещё и меч, привязанный шнурками от сумки. Нести его в руках – слишком пагубное занятие для моих бицепсов и трицепсов. Забивает руки на раз. Хотя ничто так отлично не утомляет на сон грядущий, как ручное пропалывание грядок от сорняков (гербицидов на них не напасёшься, да и травиться лишний раз не хочется, не то вылезет потом воспалением где-нибудь или ещё чем похуже). Тфу.

Собрала мысли в пучок и медленно обернулась:

– Это самое, Монтий, лапушка, – тихонько начала я, – дай-ка сумочку сюда, хочу взглянуть, что там у нашего Перкинса завалялось?

Бообек горько вздохнул. Промолчал.

Думала, сейчас он снова лекцию прочтёт на тему «зя – незя», иными словами что можно, а что нельзя делать с вещами некроманта. Тем временем зомби мой смышлёный и к тому же очень послушный и вообще, будто образованный малый, протянул мне кожаный квадратный сумарь, в который я и заглянула наконец, оттягивая сей торжественный момент на попозже, пока любопытство лень не переборет.