— Бгы-бгы.

Моня согласно покивал головой. Характерный хруст его костей и сухих мышц послышался отчётливо.

— Что ж, — я огляделась и заметила широкое одиноко стоящее дерево чуть впереди, — одно не пойму, почему это Моня мямлит непонятно что, а с тобой я говорю свободно?

— Да потому что это Мазлтоф! — гнилоступ недовольно вытряхнул эльфа из повозки прямо на землю, а тот спит дальше, будто так и надо. Не ушибся хоть?

— Стоп, погодите? Мазлтоф?

— Да-да, — ответила мне нежить. — Гнилоступ — беззубая нежить с зашитым ртом, если бы ты пригляделась к его морде, могла бы уже заметить давно. А говорю я с тобой от его имени через амулет. Поэтому и упоминал хозяина, поддерживая легенду. Вообще, я сам себе хозяин, вот так-то!

Помотала головой.

— Как пожелаете. Мне-то оно всё равно до…

Чуть не сказала лишнего.

— До?

— До ненадобности, — завершила мысль неуклюже. — Есть такое выражение у нас, у лингвистов.

— А…

Мазлтоф по ту сторону микрофона, а-ля магия некромантов, сделал вид, будто что-то понял.

— Так вот, счастливо оставаться. — Попрощался со мной хозяин земель, по-прежнему вещая откуда-то из черепушки гнилоступа.

— Ага, и вам не хворать. — Я в долгу не осталась.

— Некроманты не болеют.

— Зараза к заразе… — и снова перебор.

— М-м-м? — прогудело чудовище, нагнувшись ко мне. А вот теперь я в полной мере разглядела его лысое безбровое лицо, эдакую затянутую розовой кожей бошку с зашитым красными нитками ртом. Ух, жутенько как!

— Зараза к заразе, пыль к пыли, бывай, в общем, — вывернулась я. — Прощание такое.

— Опять у вас, у лингвистов, да?

В этот раз я просто кивнула, чтобы не рисковать.

Кажись, мои навыки дипломатии сильно исхудали после личного знакомства с настоящим Перкинсом в склепе. Или всему виной усталость?

— Бы-бы-гы, — ворчливо вмешался в разговор Моня. И почему мне показалось, что он сказал нечто из разряда «Проваливай уже!». Во всяком случае гнилоступ обратно разогнулся, быренько закинул повозку на плечо и ушёл, валя на землю мешающие ему деревья. Жути нагонял? Наверное…

Ну, а мне предстояла другая проблема. Храпун по имени Бообек и не думал просыпаться. Лежал себе на земелюшке, герой. Пнуть его в пятку, что ли?

Неа. Так нельзя, обидится ещё. В этот раз незачто пинать, поэтому буду будить по культурному. Села перед ним на корточки, чтобы по щеке легонько похлопать, да за плечо качнуть.

— Бе-е-ек, — позвала я. — Бекушка, просыпайся…

Чуть слово «миленький» не добавила. Вот ещё, и ничего он не миленький. Злой и бессердечный зануда. А кто-то из молодёжи наверняка использовал бы слово новомодное — «токсичный». Вот уж где-где, а тут я бы с Вовкой и его приятелями, столь часто использующими это слово в разговоре, точно бы согласилась.

Попытка номер первая успехом не увенчалась, номер вторая была как раз в самом разгаре. Я попыталась повернуть его на спину, как вдруг чья-то наглая ручища схватила меня за запястье и утянула к себе на землю.

— М-н-м-м… — промычал соня что-то нечленораздельное. — М-м-м-н-н-н-и.

Или я перестала понимать эльфийский язык, или товарищ что-то бубнил во сне, но мне от этого легче не стало. Ведь я неуклюже улеглась на него, потеряв равновесие.

— Говорю, коленом руку передавишь. — Земляк наконец открыл глаза и недовольно на меня уставился. — Ты чего это удумала, а?

— А, да-да, сейчас! — Я неуклюже сползла с него. Позади послышался громкий скрип или же карканье. Зомби явно посмеивался над нами.

— Погоди, тут у тебя что-то есть. — Бообек меня удержал, едва я убрала колено с его руки. Неприличное положение затягивалось, и я впервые увидела его лицо вблизи, едва посмотрела ему прямо в глаза. Вообще-то хотела понять, что ему нужно? А он расценил это по-своему. Потянулся ко мне с поцелуем. Приподнял голову и прижал меня к себе, окончательно заваливаясь на спину.