— Недруги гранд-канцлера начали злословить, что он лишился единственного законного наследника, а значит, время его владычества подходит к концу. И вот тогда по Хортен-Фьорду поползли слухи, что Эгмунд был не единственным ребенком гранд-канцлера. Даже до нашей скромной обители дошла молва, что у него есть внебрачная дочь.

"Поля" посмотрела с таким сочувствием, будто быть дочерью местного владыки — страшное испытание.

— Когда мы узнали о вашем существовании, в обители только и разговоров было, кому вас сосватают. Все знали, что гранд-канцлер не будет тянуть.

— Почему вы так думали?

"Полина" посмотрела с удивлением, будто ответ очевиден, но всё же охотно выдала подробности.

— Закон суров, и гранд-канцлер не стал бы его нарушать. Окропить и помазать дочь в наследницы он может лишь после того, как её свяжут узы брака.

Вот оно что. Выходит, сына можно объявить наследником без всяких дополнительных условий, а дочь только после замужества? Средневековая дичь. Карину, разумеется, возмутила местная сомнительная мораль, но теперь хотя бы начала проясняться общая картина. Выходит, Карина оказалась на месте девушки, которая сбежала от жениха в монастырь? Что же там за жених такой страшный?

— Это ведь был он? — неожиданно спросила "Поля". Её глаза снова расширились от благоговейного ужаса.

— Кто? — переспросила Карина, хотя почему-то была уверена, что речь про главаря отряда всадников.

— Канцлер Торбьон, который приезжал сегодня за вами… он и есть ваш жених?

Значит, его зовут Торбьон. Тор. Ему подходит. Карина неопределенно качнула головой — ни да, ни нет. Откуда ей знать? Может, этот головорез как раз и есть потенциальный благоверный, которого подобрал папочка дочурке. А может, он просто наёмник, которому дали задание вернуть дочь отцу. Однако странно то, что беглянку пытались вычислить, благодаря загадочной процедуре с чёрным зельем. Жених, что, свою невесту в лицо не знает?

— Меня трясло, пока магистр проверял у послушниц родовую печать. Я боялась, что когда он дойдет до вас… — "Поля" от волнения даже слов не могла подобрать.

А Карина всё равно не понимала, почему эта добродушная чуткая девушка так сильно переживает за неё, будто речь самое малое о смертной казни. Пока получалось: единственное, что грозит беглянке — это возвращение к отцу и возможно скорый брак. Так себе перспектива, но не смертельно. Наверное, "Полину" трясёт, потому что послушницам замужество кажется страшным невыносимым испытанием. Словно в подтверждение этой мысли "Поля" прошептала:

— Если бы меня ждала подобная участь, я бы тоже, не задумываясь, предпочла постриг и вечное служение всевышнему.

— Это ты о браке? — с пониманием кивнула Карина.

Она тоже не питала ни малейших иллюзий по поводу штампа в паспорте. Ничего он не даёт. Был у Карины в этом плане не совсем удачный опыт.

— О, нет, что вы, ваша светлость, — неожиданно возразила "Поля". — Брачный союз мужчины и женщины священен. Я о другом. О том страшном ритуале, которому вас подвергнут перед вступлением в брак, чтобы снять с вас грех незаконнорожденной.

4. Глава 4. Дивное пробуждение

Прошло уже больше часа после того, как "Поля" ушла к себе, а Карина так и не смогла уснуть. Она лежала поверх покрывала на кровати и прокручивала в голове слова послушницы — пыталась связать всё услышанное в единое целое.

Итак, гранд-канцлер, местный правитель, потеряв наследника-сына, задался целью сделать наследницей внебрачную дочь, коей в настоящее время и является Карина. И всё бы ничего, но здесь считается, что внебрачный ребенок несёт на себе печать греха. Как вам эта сомнительная логика свалить пороки родителей на их чадо? Вот и Карина, мягко говоря, диву давалась, но такова местная средневековая мораль.