– Отлично. Дело в том, что объект вашего сегодняшнего расследования, некий Генри Лонсдейл, был сотрудником важной для нас организации. Компания выяснила, что вместе с таинственной смертью последнего, пропали некоторые данные конфиденциального характера. Обладание этими данными несет прямую угрозу национальной безопасности нашей с вами страны. Мы хотим, чтобы вы нашли и вернули пропавшие данные в самые кротчайшие сроки.

– Не понял. Вы же чертов нацбез в конце концов! Как, во-первых, вы просрали сверхсекретные данные? А во-вторых, чем бывший наркоман-алкоголик с лицензией частного сыщика лучше самой могущественной организации в стране?

После идеально выдержанной паузы, Соренсен ответил:

– Сейчас мы не знаем, кому мы можем доверять, а вы были вне системы более пяти месяцев, и Вы уже частично в этом деле. Начиная с этого момента Вы работаете на нас. Агенты Фишер и Ронсон будут оперативным контактом, но для всех, вы их не знаете. Мы бы не хотели, чтобы пресса и другие не контролируемые элементы знали о происходящем, поэтому ограничьте все контакты. Удачи, Мистер Кирби.

Ронсон и Фишер высадили Нэта на том же месте, где и подобрали, только в этот раз с папкой. Забравшись к себе в квартиру по пожарной лестнице, Нэт включил тихую мелодичную музыку и начал раскладывать на пробковой доске элементы. Фотографии профессора, начальника охраны, Фарфи, Линды, других людей. Одна из фотографий была Аманды, и еще несколько с других ракурсов, сделанных в разное время. В середине ночи ему безумно захотелось есть. Нэт открыл холодильник, а потом морозильник, где с шестимесячной замороженной пиццей, хранилась бутылка водки. Нэт аккуратно вытащил бутылку, поставил ее перед собой, закурил.

Он даже не заметил как наступило утро, когда знакомый стук разбудил его в обнимку с подушкой на кухонном столе перед доской. Слюна стекала с его рта прям на столешницу.