Эта типичная черта локальной замкнутости всех крестьянских партизанских отрядов, независимо от их политических убеждений, присуща была не только Украине. Так, например, антоновская армия, несмотря на то, что опору и сочувствие находила в 5 уездах Тамбовской губ. (Борисоглебском, Тамбовском, Кирсановском, Моршанском и Козловском), предпочитала укрываться лишь в сравнительно небольшом районе нескольких волостей. «Излюбленным местом пребывания бандитов были села:

Рамза, Царевка, Канучино, Караванино, Трескино. Население этих мест в большинстве середняцкое, но кулацкое меньшинство было хорошо организовано и оказывало большое влияние на все остальное население. Первые бандитские выступления были организованы крестьянами перечисленных выше сел. В бандитизме они принимали самое активное участие»[7].

Махновцы ясно сознавали, что они сильны лишь в своем районе, и сознавали опасность, грозящую им при отрыве от своего района. Когда поляки наступали на Украину, командование XIV советской армии приказало штабу махновской армии отправиться на польский фронт. (Махновская армия тогда была легализована и подчинена командованию Красной армии.) «Всем стало ясно, – пишет Аршинов в своей «Истории», – что это – первый, шаг большевиков к новому нападению на махновцев. Направить повстанческую армию на польский фронт – это значит отрезать главный нерв у революционного повстанчества на месте.

К этому стремились большевики, чтобы иметь возможность беспрепятственного хозяйничания в непокорном районе, и это прекрасно видели махновцы»[8]. Штаб махновской армии отказался идти на польский фронт, мотивируя тем, что «махновская армия всегда будет на революционном посту, оставаясь на Украине и не уходя для этого на польский фронт».

Крестьянская локальная ограниченность целиком сказывается ч этом документе.

При внимательном изучении районов, затронутых крестьянским антисоветским движением, вернее сказать антипролетарским, так как в большинстве случаев крестьянские движения были «за советскую власть, но против коммунистов», можно заметить, что районы, бывшие активными в антипомещичьих крестьянских движениях в 1905 году, часто были активными и в антисоветских крестьянских движениях.

Так, например, на нервом месте но количеству разрушений помещичьих усадеб в 1905 году, после 17 октября, подсчитанных В. Веселовским, стоял Верхнеднепровский уезд (66 разрушений), уступая место лишь Саратовской (272), Тамбовской (130) и Орловской (М1) губерниям[9].

В Верхнедненровском же уезде действовала в 1907 году боевая интернациональная группа анархистов-коммунистов, экспроприировавшая в уездной почтовой конторе 60 000 руб. и помогавшая экспроприированными средствами крестьянским союзам в уезде[10].

В эпоху гражданской войны об этом уезде Раковский пишет, как о самом бандитском и наиболее антисоветски активным[11].

Действительно, в этом уезде представители советской власти в 1921 году несколько раз должны были оставлять город под ударами петлюровских партизанских отрядов.

Следующей иллюстрацией к этому явлению могла бы послужить Тамбовская губерния, стоявшая на втором месте после Саратовской по количеству разрушенных в 1905 году помещичьих имений. В ней крестьянами было разрушено 130 имений и причинено убытков на 2475608 руб. Крестьянство этой же губернии активно выступало против помещиков в 1917 году и еще более активно в 1921 году против советской власти.