– А как там Брук? Давно о ней не слышала.

– У нее примирение с Джоном. Она заглядывает в университет на более важные, по ее мнению, лекции и убегает.

– Уж лучше пусть будет так, чем ее постоянно хмурое лицо и вечные жалобы на Джона.

– Согласна.

Мы с Эльвирой ненадолго замолчали, отпивая чай и поедая печенье, одновременно наблюдая за маленькой Джейн. Она уже поменяла свою деятельность и теперь хорошо проводит время с игрушечным музыкальным инструментом, который издает звуки.

Внезапно в голову залез вопрос, который я не хотела озвучивать, но каким-то образом моя сила воли испаряется перед этим именем.

– Ее навещает дядя? – спросила я Эльвиру, глядя на Джейн.

Эльвира некоторое время помолчала. Она будто собиралась с мыслями и готовила себя на разговор о человеке, о котором я никогда ничего не хотела слышать. Так думали все.

– Мы видимся в парке. Он не заезжает в дом.

– Значит, он интересуется Джейн? – удивилась я, взглянув на подругу.

– Да, почему нет? – Она робко улыбнулась, когда опустила глаза, словно рухнула в воспоминания. – Эдвард очень мил с ней. Смотря на него, я так и вижу, каким хорошим отцом он будет.

Я отвернулась от Эльвиры и опустила глаза на свою чашку. Быстро допила остывший чай и поставила сосуд на стол. Вырывались рыдания, и я даже не до конца понимаю из-за чего. Я с трудом проглотила застрявший ком в горле и тяжело задышала.

– Тебя терзает ненависть, – тихо проговорила Эльвира, заметив мое состояние.

Я поджала губы в плотную тонкую полоску. Слезы застыли на глазах, и я всеми силами старалась не заплакать. Я осознала, почему слова Эльвиры вызвали у меня желание разрыдаться. Мне захотелось поплакать над своими несбывшимися мечтами, которые были связаны с этим мужчиной.

– Я не скрываю, что ненавижу твоего брата, – с тяжестью в сердце заговорила я дрожащим голосом. – Но сильнейшую боль мне причиняет не ненависть к нему, а любовь.

Я подняла на Эльвиру покрасневшие глаза и увидела на ее лице сожаление.

– Я не хочу оправдывать его поступок.

– Этому нет оправдания, – прервала я ее.

Эльвира слабо улыбнулась, и это походило на нервную улыбку.

– Но позволь мне сказать. Эдвард всегда знал, что он делает. Его поступки всегда были оправданы и сейчас эта ситуация с твоим отцом…она не дает мне покоя.

– Эдвард сказал мне, что мой отец просто мешал его делам. Здесь он тоже знал, что делает, и вот его оправдание!

Эльвира посмотрела на меня с таким выражением вины на лице, что я сжала челюсти, чувствуя, что обошлась резко с ней со своими словами. Меньше всего мне хочется, чтобы она брала преступление своего брата на себя.

– В тебе слишком много ярости, и она мешает тебе разглядеть то, что спрятано. Мне кажется, что все не просто так в истории с твоим отцом. Эдвард не мог убить твоего отца только потому, что он якобы мешал, потому что слишком сильно любит тебя, чтобы так поступить с тобой.

Я быстро отрицательно помотала головой, продолжая сдерживать слезы. Моя душа сжимается от приступа сильной боли, когда мне говорят, что Эдвард любит меня.

– Не отрицай этого, – быстро заговорила Эльвира, заметив сомнение на моем лице. – Вспомни все хорошее, чтобы было между вами. Злость пробуждает лишь самое плохое, и это единственное плохое – убийство твоего отца его руками.

Я сгорбилась и устало уткнулась лицом в свои ладони. Закрыв глаза, слезы тут же выбрались из них и терялись в моих руках. Эльвира так говорит, словно я обязана искать правду. Но какую? Разве можно найти что-то в грязной и черной воде? Лишь на ощупь, и если воды не слишком глубокие. В моем случае и этот вариант невозможен. Я уже сама тону.