– Тише. Тише, спокойно.

– Миссис Эванс, – шепотом говорила я дрожа. – Папа, Деймон. Где они?

– Все хорошо. Тише. Все будет хорошо. Только не нервничай, иначе снова потеряешь сознание, – взволнованно трепетала женщина, поглаживая меня по плечу и голове.

– Там был взрыв. Они живы? – Мой голос прорезался от накатившего волнения, которое наполняло мое сердце.

– Живы. Они живы, – успокаивала меня хирург, а я внимательно смотрела в ее глаза, пытаясь найти правду.

Вдруг она обманывает меня, чтобы я не впадала в истерику и горе. Черные глаза, будто сама непроглядная бездна. У обладателей таких глаз сложно выведать правду самой, пристально всматриваясь в них. Теряешься во тьме.

– Скажите мне правду, – дрожащим голосом умоляла я, вцепившись руками в ее руку.

– Я говорю тебе правду. Когда сможешь встать на ноги, я отведу тебя к ним. Обещаю. – Миссис Эванс говорила искренне и с уверенностью, и я приняла решение поверить ей безукоризненно.

Чувствуя, как расслабляется мое тело от полученной утешающей информации, мне уже хотелось сейчас же встать на ноги и навестить самых близких мне людей. Хочу быть уверенной в том, что с ними все будет хорошо.

В ушах все еще стоит тот самый оглушительный взрыв, подавляющий мою надежду на то, что папа и Деймон смогут встать на ноги. Мрачные мысли угрожающе подкрадываются под корку головного мозга и начинают там вводить свои собственные правила. Я кое-как стараюсь отгонять их своей верой, поселившаяся в моем дико бьющемся сердце.

– Сколько дней прошло с того случая?

– Ночь. Вас привезли в девять вечера. Сейчас уже день. У тебя никаких серьезных повреждений на теле. Ты сильно ударилась головой. Небольшое сотрясение, – объяснила мне миссис Эванс. – Брук всю ночь просидела в зале ожидания, и до сих пор там. Как и твоя бабушка.

– О нет, – ужаснулась я. – Сообщите бабушке, что со мной все хорошо. У нее слабое сердце.

– Все уже сообщили, не переживай, – улыбнулась она. – Хочешь, я их позову?

– Если можно, – тихо попросила я и миссис Эванс улыбнулась шире, обнажая свои белоснежные зубы, кивнув.

Когда она вышла из моей палаты, я вздохнула. В моей голове все еще густой туман, и я не могу начать размышлять о случившемся. Только я пытаюсь сосредоточиться, мысли снова путаются. Будто поднимается вихрь и поглощает все в себя, затем выплевывает ошметки. И я снова копаюсь в них, пытаясь разобраться в этой головоломке.

Главные вопросы: Кто это сделал и зачем?

Дверь моей палаты со скрипом отворилась, и я повернула голову в сторону звука. Никто пока не торопился заходить. Сейчас я жалею, что позволила пригласить бабушку. Увидев меня такую, она еще сильнее расстроится и точно заплачет. Я только потревожу ее и так слабое сердце.

– Только постарайтесь говорить с ней не так много. И меньше информации с того злополучного вечера. Ей нужно восстановиться, – слышались тихие наставления миссис Эванс.

Я заметила копну блондинистых волос Брук и после ее улыбающееся лицо.

– Дорогая моя, – выдохнула она с облегчением и стала приближаться к моей постели. За ней следовала моя бабушка.

Сердце заныло, когда я увидела измученный вид моих близких людей. Бабушка никогда не позволяла себе выглядеть так растрёпано и неопрятно. Так было лишь раз, когда умерла мама. Бедная женщина. Уверена, она только что пережила те самые ужасные времена заново. Представить не могу, как она еще держится на ногах.

– Мое сокровище, – прошептала бабушка и поцеловала меня в лоб. Горячая слеза с ее щеки упала на мою щеку.

– Ну полно, Сеньора, – вымученно улыбнулась я, стараясь не показываться хмурой и расстроенной. Лучше буду шутить и уверять ее этим, что все обошлось. – Прекратите реветь. Вы столько средств потратили на свое омоложение. Не порте свою красоту.