– Ну что, пойдём? – спросил сосед, и я с готовностью кивнула, обернувшись ещё несколько раз, пока мы заходили в подъезд.

Мы поднялись на наш этаж. Прощаться не хотелось, но это надо было сделать и отправиться отдыхать.

– Спасибо тебе за эти выходные. Ты очень мне помог!

– Обращайся, – улыбнулся Илья краешком губ и засунул одну руку в карман толстовки. – Кстати, у тебя машина что надо. Как ты ее нашла? Эту модель давно сняли с производства, но у тебя она в очень хорошем состоянии.

Я невольно улыбнулась. К папиной машине испытывала особую нежность.

– Мне не пришлось её искать. Это машина папы. Отца, – зачем-то исправила я, будто это могло обозначить всю степень моей обиды на него. – Он подарил её мне, но каждый год мы оформляем страховку, и теперь я вписываю его туда. Не планировала ездить, но пришлось.

– То есть он тоже на ней ездит? – спросил Илья, открыв замок в двери своей квартиры.

– Он за ней ухаживал долгое время. Но даже при желании, поездить на ней теперь не сможет, – сказала я с досадой и сложила руки на груди. – Ему неизвестно, где я живу. И будет хорошо, если он этого вообще не узнает.

– Не общаетесь? – спросил сосед спокойно.

– Да. Несколько месяцев назад поссорились и перестали общаться. Вот тогда я и переехала сюда. И не жалею.

– Как всё серьёзно. А что послужило причиной, если не секрет? – сосед наклонил голову вправо, внимательно глядя на меня.

– Он не говорил мне правды. Сделал кое-что за моей спиной, что сильно повлияло на меня, мою жизнь, задело чувства. Очень неприятная история.

Парень покачал головой. Я не поняла, к чему было это движение.

– Должно быть, что-то действительно серьезное произошло, раз даже не смогли помириться. Я рано потерял родителей, поэтому для меня это немного дико – вот такие истории. Хотя, ситуации действительно бывают самыми разными.

– Поверь, причина была. Мама сама решила со мной прекратить общение, очень давно. Уже больше десяти лет мы не виделись, может чуть меньше. А с отцом всего несколько месяцев. Я не стала бы на пустом месте рвать все связи, – быстро сказала я, не желая, чтобы у него оставались сомнения в объективности моих действий. И тут же спохватилась. – Прости. Я сочувствую твоей утрате. Возможно, я и не права в отношении своих родителей, но признать это будет чертовски сложно. А изменить всё – сложнее вдвойне.

– Это твоя жизнь, я лишь уточнил.

– Извини за нескромный вопрос. А кто тебя воспитывал?

Илья повел плечом. Весь его вид выражал нежелание делиться этой информацией, и я пожалела, что задала такой вопрос.

– Прости! Я не должна была…

– Бабушка, – перебил он меня. – Бабушка вырастила меня. И сестра. Но от сестры было хлопот больше, чем пользы, как говорила бабушка. Я поздний ребенок, с сестрой разница шестнадцать лет. В последний год перед совершеннолетием, сестре пришлось оформить опекунство, так как бабушки не стало.

– Ого, – только и сказала я.

– Ладно, завтра вставать рано. Тебе ещё помочь с вождением? – спросил Илья, приоткрыв дверь.

– Нет, что ты! Ты мне очень сильно помог, дальше я сама. Ещё раз спасибо, – я открыла свою дверь и, прежде чем скользнуть за неё, улыбнулась: – Доброй ночи.

Лицо Ильи засветилось мягкой улыбкой.

– И тебе, Полина.

Закрыв двери, скинула балетки и пошла на кухню, мыть посуду. Я уже протёрла последний стакан, когда мой телефон завибрировал. Я раздражённо выхватила его из кармана, готовясь смахнуть очередную порцию уведомлений из разных приложений. Но вместо этого палец замер над дисплеем.

«Не передумала?»

Тяжело вздохнув, сильно надавливая на экран (да, телефон не виноват, но я была так зла), набрала большими буквами ответ бывшему: