«Некий военный врач во время Первой мировой войны вышвырнул за дверь сестру милосердия, которая недавно была принята на работу, по ошибке вошедшую в палату, где он как раз оперировал.

Будь сестра лучше знакома с госпиталем, она бы не перепутала операционную и перевязочную палаты, а не войди она в операционную, хирург бы ее не вышвырнул; не вышвырни он ее, его начальник, полковой врач, не сделал бы ему замечание за неподобающее обращение с дамой (ибо это была сестра-волонтерка, барышня из лучшего общества), а не сделай начальник ему замечание, молодой хирург не счел бы нужным извиниться перед сестрой милосердия, не пригласил бы ее в кондитерскую, не влюбился, не женился, так что не было бы на свете и профессора Бенедикта Коуски – ребенка именно этой супружеской пары.

Из вышеизложенного, казалось бы, следует, что вероятность появления на свет профессора Бенедикта Коуски (как новорожденного, а не как заведующего кафедрой аналитической философии) определялась вероятностью того, что сестра милосердия в такой-то месяц, день и час ошибется дверью. Но это отнюдь не так. В тот день молодой хирург Коуска вовсе не должен был оперировать; но его коллега, доктор Попихал, относил тетке белье из прачечной, света на лестнице не было, так как пробка перегорела, в результате чего он свалился с третьей ступеньки и вывихнул ногу в лодыжке; Коуске пришлось его заменить. Если бы пробка не перегорела, Попихал не вывихнул бы ногу, и тогда оперировал бы он, а не Коуска; Попихал, известный своей галантностью, не употребил бы соленых словечек для выдворения из операционной сестры, вошедшей туда по ошибке, а не обидев ее, не счел бы нужным уславливаться о свидании». (Станислав Лем. О книге Бенедикта Коуски «Предисловие к автобиографии».)

А вот еще одна история.

«Я человек православный и верю в Промысл Божий. Брат мой Саша, ныне священник отец Александр, в 1996 году постепенно приходя к вере, на добровольных началах, в числе прочих верующих, работал на восстановлении одного монастыря, закрытого при советской власти. Участвовал там же в раскопках и некий монах, юродивый (умерший и похороненный в том же монастыре в 1999 году), имени которого я сейчас не вспомню. Так вот, подарил он моему брату как-то, без повода, простенькую (в дешевой пластмассовой оправе-рамке) икону святого Александра, не Невского, другого. Прошло несколько лет, монах тот уже скончался, а брат мой, окончив духовное училище, планировал принять постриг в монахи и усиленно к этому шагу готовился. Но никаких важных шагов без благословения духовного отца в Православной Церкви делать нельзя, и мой брат поехал к своему духовнику – настоятелю того самого монастыря. Какого же было наше удивление (про его шок я даже и говорить не буду), когда оттуда он приехал с… невестой! Да, его не на монашество благословили, а на супружество, венчание и тут же познакомили с будущей женой, Валентиной – молодой барышней из глубинки, так же, как и он, приехавшей за благословением на постриг в монахини. Привез он молодую невесту к себе домой – с мамой знакомить, и тут и случилось то, что называется чудом.

Недавно знакомым людям в подобной ситуации трудно найти темы для разговоров. Единственной точкой соприкосновения было православие, и брат просто показывал свою комнату, сопровождая экскурс комментариями об истории той или иной иконы. Дошла очередь и до ТОЙ самой иконы святого Александра. Взяв ее впервые за три года в руки, дабы показать поближе, он еле успел удержать рамку, внезапно под своей тяжестью поползшую вниз. В другой руке осталась икона святого Александра и… икона святой Валентины, все это время находящейся за иконой святого Александра и, получается, ждавшей свою Валентину.