– Как же так домой? – огорченно моргнула тетя Варя. – А ребят угостить?

Пизд*ц. Она разговаривала со мной, как с пятилетним ребенком, а я едва сдерживался, чтобы не сорваться и не прекратить этот базар в грубой форме.

Любого другого человека я бы уже выставил отсюда нахрен, но с тетей Варей так поступить не мог. Обижать чуть ли не единственного родного человека, который только что уничтожил мою грозную репутацию в глазах подчиненных своими огурцами и помидорами, я все же не хотел.

Тем временем тетушка не терялась. Заметив плотоядный взгляд, которым смотрела Самойлова на стоявшие перед ней помидоры, тетя вскрыла пластиковую крышку и, достав откуда-то из бездонной тележки вилку, пронзила ею помидор и сунула Самойловой в рот.

– Кушай, милая, кушай, а то вон какая тощая!

Месяца через три у Самойловой такой проблемы не будет, но говорить об этом тетушке я не стал. Вместо этого стоял и наблюдал за тем, как Катерина всасывает в себя соленую мякоть, а следом слизывает потекший на подбородок сок.

Если я думал, что видение с тарталеткой самый страшный кошмар моих брюк, то теперь понял, что помидоры однозначно сместили ее с вершины топа самых сексуальных продуктов.

Поспешно отвернувшись, я решил, что раз уж мой офис из чайханы неконтролируемо превратился в выставку достижений тетиного хозяйства, то надо хотя бы сделать вид, что это безобразие происходит с моего боссового соизволения:

– Перерыв! – постановил я, хлопнув в ладоши и, оставив тетушку выгружать на всеобщую радость оставшиеся соления и прочие стратегические запасы, которыми я все равно не воспользовался бы, решил удалиться в свой кабинет, но не тут-то было.

Просеменив за мной следом, тетушка рухнула в кресло, стоявшее у стола Леры, и возвестила:

– А я ведь к тебе по важному делу, Данечка!

Работнички, до этого момента занятые разграблением и смакованием тетушкиных припасов, замерли как по стойке «смирно» кто с чем – кто с надкусанным огурцом, кто с куриной ножкой в зубах и в возникшей тишине собственный голос показался мне оглушительным:

– Хорошо, тетя, идем в кабинет, поговорим.

Но тетушка и не думала куда-то двигаться. Я сильно подозревал, что не просто так.

– Данечка, ко мне давеча свататься приходили! – заявила тетушка, начисто проигнорировав предложение поговорить приватно.

Я тайком с облегчением выдохнул.

– Поздравляю, тетя. И благословляю! – заявил великодушно.

Как оказалось – рано обрадовался.

– Да не меня сватали! – отмахнулась тетя Варя. – У соседей наших невеста созрела!

«Как помидор?» – хотелось мне поинтересоваться, но вместо этого я деликатно сказал:

– Очень за нее рад.

– И мы с бабкой ее, Нюрой, подумали, – ничуть не смутившись моим безразличием, продолжила тетушка, – что вам бы хорошо пожениться!

Ну начались старые песни о главном!

Каждый наш разговор тетя только о том и талдычила, что не хочет помирать, пока не увидит внуков, а я каждый раз говорил, что жить ей придется вечно. Но в этот раз дело принимало, похоже, серьезный и неприятный оборот.

– Ты же ничего не обещала? – поинтересовался я, наплевав уже на то, что нас слышит весь офис.

– Нууу… – замялась тетушка.

– Извини, тетя, но я никак не могу, – заявил твердо. – У меня уже есть… невеста.

– Кто же? – охнула тетушка и я, оббежав всех взглядом, мстительно ткнул пальцем в… Марью Михайловну.

– Вот, знакомься, Марья Михайловна.

– Она же рожать уже не может! – окончательно испугалась тетушка.

– Все я могу! – тут же обиделась Марья Михайловна. – С таким мужчиной, как Даниил Леонидович, даже бревно родит!

Отчего-то при этих словах мне вспомнилось обесчещенное мной полотенце и я аж содрогнулся – ну нахер! Типун ей на язык!