– Мира, – тихо позвал меня Велиар.

Я искоса посмотрела на него, повернув голову.

– Ты похожа на королеву снега. – Он легонько провел ладонью по моей голове и аккуратно смахнул с моих волос пушистое безумие. – Снежинка… – Он заулыбался как ребенок, чисто и искренне, тем самым всецело меня обескуражив. Я смотрела на него и не могла вспомнить, когда я в последний раз видела Велиара таким… обычным, что ли, радующимся простым вещам. Это, пожалуй, был самый невероятный и захватывающий момент с того времени, как я впервые увидела его на озере. Я улыбнулась, поддавшись на его искренность и, не осознавая, что делаю, соединила наши губы в простом и бесхитростном поцелуе. Если бы я не сделала этого, мне было бы неописуемо жаль, что я упустила такой момент.

Велиару сейчас было не до чтения моих мыслей, поэтому он удивленно на меня глянул, а в следующую секунду с наслаждением принял мой порыв, крепче обхватив меня за оголившуюся поясницу и послав по моей коже в разных направлениях мелкие чувственные мурашки.

– Снежинка, ты безумно притягательная! – прошептал Велиар.

– Ты тоже. – Я обхватила его голову руками, зарываясь пальцами в его пряди и прижимаясь плотнее, на время отодвигая все мучавшиеся меня вопросы, сомнения и обиды на второй план. И была за это вознаграждена упоительно щедрыми губами Велиара, заставляющими меня таять, словно ту снежинку на моей щеке.

Мы еще какое-то время смешивали наше горячее дыхание и, как умелые художники, выводили на губах друг друга печальную историю своих отношений. Но внезапно Велиар остановился, взял мое лицо в свои ладони и стал пристально вглядываться в самую мою душу.

– Сне-е-ежи-и-инка-а…

Тяжело дыша, я тихо спросила:

– Такая же холодная?

– Нет, такая же… невообразимо прекрасная.

Мои губы ухмыльнулись, но глаз это не тронуло.

– Это был последний раз, когда я… когда мы…

– Целуемся? – насмешливо подсказал Велиар.

Я кивнула:

– Когда мы позволяем себе что-то подобное. – И неосознанно дотронулась до своей нижней губы. – Ты же понимаешь, что все это не имеет смысла: мы по разные стороны баррикад. А история про Ромео и Джульетту – это не наш случай.

Велиар, не разбиравшийся в шедеврах земной литературы, уточнять про Ромео и Джульетту не стал, но все, что я хотела до него донести, он и так понял. И опустил руки, больше не удерживая меня.

Я поднялась на ноги, приводя мысли в порядок, и с грустью произнесла:

– Я знаю, что ты сейчас скажешь.

Велиар с любопытством посмотрел на меня и тоже оказался на ногах.

– Что же, Снежинка?

– Ты скажешь, что нам нужно вернуться обратно, причем, незамедлительно.

Мрачность на лице Велиара стала проступать с новой силой. И это полностью разрушило волшебство момента.

– Мира, – начал Велиар, – я знаю, что ты многого от меня ждала, когда мы были на Трезуре. И ждешь этого сейчас.

Я хмыкнула.

– Я знаю, что ты считала меня своим спасителем, а потом до последнего верила, что я могу измениться ради тебя. И ты хочешь верить в это сейчас. Но, как бы трудно тебе ни было, я должен тебя разочаровать. Мы возвращаемся на Трезур. И ты права – немедленно.

– Я еще не готова, – еле слышно выдохнула я.

– Мира, это не обсуждается.

Я было дернулась, чтобы сохранить дистанцию, но Велиар придержал меня, вцепившись в мою куртку. При этом его лицо снова стало бесстрастным.

– Чтобы быть честным не только перед тобой, но и перед самим собой, я тебе говорю открыто: я не смогу помочь тебе исправить то, что уже произошло. Вторжение на Землю произойдет, хочешь ты того или нет. Земля будет завоёвана. Тебе остаётся только смириться.

Не знаю, почему, но его слова больно меня кольнули.