Я знала о том, что в прошлом он пережил какую-то любовную драму, но почему-то была уверена, что его проблемы ничто по сравнению с тем, что довелось пережить мне. О своей прошлой жизни я предпочитала молчать, как и он. И это, видимо, нас тоже сближало. Демоны прошлого.

Вдруг – за пятнадцать минут до конца рабочего дня – на рабочую почту пришло сообщение. Не подписано от кого, но с адреса нашей компании. Немало удивившись, кликнула "мышкой" по конверту:

“Александра, это Марат Игнатович. Зайдите ко мне перед уходом, будьте любезны”.

Снова ощутила бешеное биение сердца. Он хочет меня видеть! Но что ему нужно? Может, на вечеринке я что-то сделала не то, и он решил меня уволить?

— Рыжова, может, в пиццерию забежим и по пивку? – из-за монитора показалась взъерошенная голова Кости.

Сколько я его знаю, его прическа всегда выглядит так, будто он только что встал с постели.

— Ты это… у входа меня подожди, хорошо? — попросила рассеянно я, накидывая пальто и заматывая шарф.

— А ты куда это?

— Любопытной Варваре сам знаешь что. Жди, я скоро, — выключив компьютер и прихватив сумку, выбежала из офиса.

Переведя дыхание у двери с вывеской “Голубь М.И”, заглянула в приемную. Место секретарши пустовало. Пройдя мимо ее стола, тихонько постучала в дверь кабинета начальника и, не дождавшись ответа, робко заглянула:

— Марат Игнатович, вызывали?

— Да-да, прошу вас, — ответил Ржавый, не отрывая взгляд от монитора.

Войдя, я аккуратно прикрыла за собой дверь. Он что-то печатал, а я стояла напротив, переминаясь с ноги на ногу и совершенно не понимая, что же здесь делаю.

— Присаживайтесь, — кивнул он на кожаное кресло напротив, и я приземлилась на краешек.

Чувствовала я себя неуютно. Одно дело общаться подшофе, в неформальной обстановке, когда он в галстуке с оленями, и совсем другое, сидеть вот так, напротив, в его кабинете. Ещё острее ощутила, как глупы были мысли относительно того, что я ему приглянулась тогда на вечеринке.

Мне было жарко в зимнем пальто, ситуация раздражала, но я послушно сидела, дожидаясь, когда же он наконец прояснит, зачем я здесь.

— Простите, отвечал на важное письмо, — сказал Голубь и, захлопнув ноутбук, уставился мне прямо в глаза.

Вдруг, совершенно неожиданно, широко улыбнулся, чем ошарашил ещё больше.

— Александра…

— Марат Игнатович…

Произнесли мы одновременно и немного смутились.

— Александра, я… хотел бы извиниться за тот вечер в ресторане. Я немного выпил, плюс в зале было очень душно, возможно, я вёл себя не очень корректно...

— Нет-нет, что вы. Вы вели себя очень прилично, — поторопилась уверить его я, — в отличие от меня, наверное. Но вы правы, там было так душно…

— Да, очень душно, — утвердительно закивал он.

Повисла неловкая пауза. Я кусала губу и теребила бахрому своего вязаного шарфа.

— Эмм… это всё? Я могу идти?

— А… ну, в общем, да, идите, конечно. Конец рабочего дня, у вас, должно быть, куча планов.

— Видели бы вы эту кучу… — пробубнила я.

— Что, простите? — округлил глаза он.

— Я… имею в виду, что мне совершенно некуда торопиться. Я живу одна в съемной квартире, никто меня не ждёт. У меня даже собаки нет. Ну, там, чтобы кормить её, выгуливать, причёсывать, или... что там делают с собаками... Господи, что я несу, — закрыв лицо ладонью, почувствовала, как залилась пурпурной краской.

Я услышала, как он рассмеялся, и всю скованность как рукой сняло. Я даже выдохнула от облегчения. Вот вечно я так: когда волнуюсь – несу всякую несвязную чушь.

— Вы знаете, у меня тоже никогда не было собаки, и я тоже понятия не имею, что там с ними нужно делать, — с улыбкой произнес он. — Значит, вы никуда не спешите?