– А ты рядовой Сенников, – обратился физрук к Гришане, – будь аккуратнее с капитаном. Он всё-таки кандидат в мастера спорта по боксу.

 Капитан быстро переоделся в тренировочный костюм. Гришаня просто снял с себя всё, кроме трусов с майкой, и босяком, впервые в жизни надев боксёрские перчатки и шлем, вышел на ринг.

 После двух минут тренировочного боя капитан подошел к майору и сказал:

– Единственно, что проглядывается положительного, так это реакция при уходе от моих ударов, хотя уходит неправильно. А так, и стойка неправильная, двигается плохо, возможно, из-за лишних примерно трёх килограммов веса. К тому же, практически полностью отсутствует акцентированный удар. Пусть лучше к борцам или штангистам идёт. На действующего боксёра он не тянет, а начинать боксёрскую карьеру в восемнадцать лет в современном боксе уже поздно, – резюмировал капитан.

– Что же ты так оплошал? – спросил Гришаню физрук. – А говорил, что боксёр.

– Так мы же не по настоящему дрались. Товарищ капитан был без шлема и меня сильно не бил, и я его тоже берёг, – сказал Гришаня, спускаясь с ринга, – вы же предупредили, что он только кандидат в мастера и поэтому с ним надо аккуратнее.

– Если не придуриваешься, то давай ещё три минуты, но по настоящему, – предложил капитан.

– Я не придуриваюсь, я могу, – согласился Гришаня.

 Через минуту боя, пропустив сильный удар в челюсть, капитан присел на одно колено. Получить нокдаун при своём начальнике от какого-то деревенского мальчишки он ни как не ожидал, поэтому был потрясён не только физически, но и морально. К тому же здорово болела челюсть. Силой воли он заставил себя встать и встряхнуть головой, показывая, что слегка оступился и готов к продолжению боя. Однако ещё через минуту бой пришлось прекратить. После очередного удара в голову капитан оказался лежащим на ринге в нокауте. Только принесённый санитаром нашатырь привёл капитана в чувство.

В медсанчасти, куда Гришаня пришёл навестить капитана, сказали, что с такой трещиной в челюсти больному несколько дней придётся провести в стационаре. Через неделю капитан вернулся на службу и приступил к своим тренерским обязанностям.

 В течение полугода после этого боксёрского поединка Гришаня ходил в боксёрскую секцию, но отношения с этим видом спорта и с капитаном так и не заладились. С одной стороны капитан не смог, несмотря на свои искренние старания, забыть горечь позорного поражения и часто несправедливо придирался к новичку, хотя уже не упоминал про отсутствие акцентированного удара. С другой стороны сам Гришаня боялся применять свой удар справа и в итоге проигрывал поединки другим боксёрам по очкам. Кроме того, Гришане не нравилось бить людей понапрасну. Он привык драться только по делу.

 Спортсмены проживали не в казарме, а в отдельном здании в четырёхместных комнатах. Питание у них тоже было улучшенным. Лишаться этих благ не хотелось, и Гришаня попробовал присмотреться к другим культивируемым в воинской части видам спорта.

 Бегать он никогда не любил. Единоборства тоже не нравились потому, что в них требовалось, опять же ни за что, бросать, толкать людей, ставить им подножки и наносить удары. А упражнения со штангой быстро напомнили тяжёлое занудное таскание брёвен на пилораме. Решил служить как все. На этом с большим спортом он покончил, но при каждом удобном случае заглядывал в спортзал или на открытую спортплощадку, чтоб поддержать себя в форме.

 После армии Гришаня вернулся работать на мебельную фабрику и вскоре как и его отец стал хорошим столяром. Он один мог сделать любое выпускаемое на фабрике изделие. Более того, с удовольствием стал делать мебель по индивидуальным заказам, что на фабрике доверяли только признанным мастерам. Это позволяло самому участвовать в разработке новых конструкций. Такую мебель Гришаня обычно украшал резьбой по дереву и другими своими придумками, но индивидуальные заказы из-за установленной на фабрике высокой цены были редки. У жителей окрестных городков и деревень, для которых в основном и работала фабрика, с деньгами было туго, поэтому им было не до эстетики. Иногда во время простоев мебельной фабрики с отцом и братом строили частные дома и дачи. Это бывало редко, не чаще раза в году, но строить дома Гришаня тоже научился.