– Не будем сходить с ума, – продолжал Джаред. – Грузите Ленни в фургон. Мы едем домой. Надеюсь, вы не возражаете, шериф Логан?

– Я даже провожу вас.

Гарри не дорожил своей жизнью, но оставаться в одиночку на дороге, на которой происходят столь странные и ужасные вещи, желания не испытывал.

Ещё не остывшее тело было уложено на дно фургона. Дрожащий Крис наотрез отказался ехать с телом кузена и пересел его лошадь. Синди попросилась на передок. Столь юному созданию, да ещё в интересном положении, конечно, было бы тяжело находиться возле мёртвого тела и его отрезанной ноги, которую положили рядом. С покойником остался только осунувшийся Алан.

В дороге все невольно оглядывались по сторонам, хотя не знали, что высматривать.

Логан думал о старом индейце, который сказал, что только у земли ещё осталась сила, чтобы отомстить. Похоже, старый чёрт нашёл способ выместить злобу. Но остановится ли он, получив жертву?

– Да что не так с дорогой? – воскликнул вдруг Берт, нарушив затянувшееся молчание. – Мы когда-нибудь поднимемся на этот холм? – Он обернулся и вздрогнул. – Что? Глядите, пятно крови – мы не отъехали от него и на пятьдесят футов…

Логан вместе со всеми посмотрел назад и, действительно, разглядел позади чёрную лужу. И тут он с ужасом понял, что снова лишился власти над телом.

В поле зрения были фургон, Берт и один из ковбоев. Замерший в нелепой позе Логан снова пытался напрячь мышцы, чтобы вырваться из плена этого морока, но безуспешно.

Полная неподвижность, убийственное осознание собственной беспомощности… Время опять тянулось с мучительной медлительностью. Его нечем было измерить – ни дыханием, ни сердцебиением…

И вот послышались шаркающие шаги. Таинственный убийца приближался, загребая ногой дорожную пыль. Остановился он, кажется, в нескольких шагах от Логана.

Заскрежетало лезвие по внутренней стороне ножен…

Если бы Логан чувствовал своё тело, он бы наверняка ощутил холод в животе. Этот холод всегда появлялся у него в моменты опасности. Он не оставлял попыток разрушить злые чары, и ему начало казаться, что его готовы послушаться глазные яблоки. Но что это значило сейчас, когда враг был уже близко, и в любое мгновение сталь могла вонзиться в бесчувственную плоть?

Но, кажется, не он был целью. Сзади послышались невнятная возня и хриплое дыхание, потом тупые тычки и отвратительные хлюпающие звуки.

Ноздрей коснулся мерзкий запах. Шаркающие шаги стали удаляться. Ещё минута – и морок исчез. Логан резко развернулся в седле.

Живот Берта был вскрыт, кольца кишок – наброшены на луку седла и свисали с двух сторон до самых стремян.

Стоявший запах был знаком Логану, как и всякому, кто бывал на поле боя. Миазмы, которые вырываются из распоротых человеческих внутренностей, трудно с чем-то перепутать.

Пронзительный визг Синди хлестнул по ушам. Джаред соскочил с передка и подбежал к изувеченному парню.

– Кто это сделал, сын? Кто это сделал?

Но Берт не мог ответить – он был в агонии. Он судорожно втягивал мелкие порции воздуха. Сумасшедший взгляд не выражал ничего, кроме бескрайнего страдания.

Джаред сглотнул, вынул револьвер и выстрелил сыну в голову. Обмякшее тело шлёпнулось дорогу. Часть кишок оторвалась и повисла на седле.

– Грузите, – хрипло сказал отец семейства.

Теперь в фургоне лежало два изувеченных трупа. Берта накрыли мешковиной.

– Ехать бесполезно, – проговорил Льюис. – Мы в каком-то колдовском кругу.

– Мёртвый индеец проклял нас… – произнесла Синди. – Мы уже всё равно что мертвы…

– Заткнись! – велел Джаред. – Мёртвый индеец висит на ветке, как и тысячи других. От мёртвых индейцев не бывает хлопот. На нас охотится кто-то живой…