Ага. Разбежалась. Берг мне Таити обещал, и то не купил с потрохами, а Гога решил, что я продамся за прогулку по свежему воздуху.

Скупердяй.

Халявщик.

Жадина.

Не на ту напал.

Гога потянул меня на себя. Прижал.

– Пожар! Помогите, люди добрые! – заорала я во всю силу своих легких. – Горим!

Мой голос, наверняка, было слышно на подступах к столице.

Гога подскочил, как ужаленный. Он не ожидал такой подставы.

– Тю, курица сумасшедшая. Чего орешь, словно резаная?

Мой бывший всегда говорил, что на призывы о помощи посторонние люди никогда не обращают внимания, а вот стоит вспомнить про красного петуха, как начинают беспокоиться все, кто слышит.

Так оно и получилось.

Первым в комнату залетел Леха. В полном бандитском обмундировании. В черных джинсах, угольно серой водолазке и несменяемой косухе. По всей видимости, он находился где-то рядом. Шел с улицы

– Где пожар?

Следующий в дверь ввалился Серега. Босой и в одних трусах.

– Что горит?

А через пару мгновений, чуть не снеся с петель дверь, влетел мокрый Артик. С волос которого все еще лилась вода. А по телу эротично струились ручейки между курчавых волос.

Похоже, что мой призыв о помощи был слышен даже в душе.

– Пожарных вызвали?

Вот это я оранула, так оранула.

Смело можно устраиваться в МЧС работать. Громкоговорителем. На случай чрезвычайных ситуаций и отключения электричества.

– Звоните в службу спасения,– принялся отдавать команды Артик.

– За домом есть песок,– напомнил Леха.

– Пожарный щит в гараже, – Серега не остался в долгу. – Огнетушители в подсобке.

– Спасайте Марину,– продолжил приказывать Артик, чудом удерживая на бедрах узенькое полотенце.

А у него неплохие ножки. Волосатые, правда. Но зато ровные с четко очерченными икрами и хорошо проработанными квадрицепсами.

На голую грудь я старалась не смотреть. Чтобы не смущаться.

– Никакого пожара нет. Это Марина всех ввела в заблуждение, – Гоге, наконец, удалось вставить свои пять копеек.

– Как это нет? А почему тогда кричала? – Артик сверлил меня взглядом.

Я до сих пор чувствовала за собой вину. В глаза не смотрела. Молчала. Давала возможность говорить Гоге.

Интересно же.

– Потому что, психованная. Говорил, что ее надо к психиатру отправлять. В следующий раз она не просто будет кричать «пожар», она сама его и устроит.

Мне бы огреть Гогу чем-нибудь потяжелее, да язык пассатижами прищемить, чтобы не обманывал. Да вряд ли позволят.

Я скромно потупилась. Обхватила себя руками.

– Он ко мне приставал, – произнесла тихо-тихо.

И ведь не обманула, в отличие от Гоги, сказала чистую правду.

– Гога, все так и было? – задал вопрос Леха, а не Артик. Тот лишь внимательно смотрел. Не верил.

– Да что вы ее слушаете? Нужна она мне, чтобы к ней приставать. Ни рожи, ни кожи. Пацаны, вы же знаете какие мне бабы нравятся. Такие, чтоб огонь. Вот с такими буферами и хорошей задницей. А у этой. И сиськи обычные. И задница не фонтан. Врет она все. Не трогал я ее.

– Марина, что ты скажешь в свое оправдание? – подал голос Артик.

– А что тут говорить? Вы ему поверили уже. Ну и верьте дальше. Мне все равно. Думайте что хотите. Вот скину беременность по вашей милости, тогда локти будете кусать, – произнесла ядовито.

Про себя подумала, хорошо, что я не беременная. А то такими вещами шутить не стоит, Боженька может и наказать за глупые слова.

– Мы не поверили, мы хотим разобраться, – Леха не контачил с Гогой.

– Пацаны, вы чего? В своем уме? Дура разоралась на пустом месте, а я виноват, – мой обидчик чувствовал за собой вину и всячески старался себя выгородить.

Вот же подлый мужик, а с виду симпатяшка. С ним надо глаз да глаз. Обманет на пустом месте. Хотя, что с него взять? Бандит, он и есть бандит.