- Долларов, Марина. Долларов, - пояснение Берга окончательно меня добило.

Сидела в кресле и молчала, будучи придавленной пыльным мешком обстоятельств.

До меня медленно доходил весь ужас ситуации, в которой оказалась по чистой случайности. Миллиард долларов это такие деньги… такие деньги… которые доступны лишь двум тысячам самых богатых людей мира. Двум тысячам из более семи с половиной миллиардов живущих на Земле. Жалкой кучке. Могучей кучке, держащей большую часть всех богатств мира.

- В золотых слитках, - прозвучал контрольный выстрел со стороны Андрея.

- И-и-и? - у меня не находилось слов, чтобы сказать что-то более членораздельное. Я буквально онемела.

Вот это я вляпалась. По самые уши. И не в розовое масло. А субстанцию непонятного цвета.

- И эти деньги достанутся законному наследнику умершего, - «обрадовал» меня Андрей.

- Это полный … трындец, - я все же нашла в себе силы высказаться по поводу услышанного. - Без комментариев.

Молния и та нанесла бы меньший урон, ударь она прямо в темечко, нежели информация, сообщенная Бергом.

- Не то слово. Теперь ты понимаешь насколько важен твой ребенок.

Которого не будет, хотела прокричать я.

И если я раньше не говорила об этом вслух, только лишь из желания посмеяться над перекошенными лицами моих похитителей, когда узнают правду. Теперь же все менялось.

Мне следовало молчать. И не потому, что молчание — золото. А из-за того, что меня убьют, когда узнают, что ничего не получилось. Как свидетеля, знающего слишком много.

Я не забеременела. И уже не забеременею. Я была уверена, что со мной такого не могло случиться.

Целый год жила с мужчиной, не предохранялась, и ничего не произошло. И от какого-то там безумно богатого покойника не могла забеременеть. Никак. Это точно.

Да и не живут сперматозоиды долго. Дохнут, как мухи. Особенно на свету. От жары. Сухого воздуха. И всего остального. Они нежные создания. Ранимые.

Это вам не коронавирус, который и в огне не горит, и в воде не тонет. Сперматозоидам нужна подходящая среда, комфортные условия. А не жамканый презерватив и полная антисанитария. Я вспомнила как все происходило в кабинете доктора. Который не лаборатория, однозначно.

Оставшуюся часть дороги мы не разговаривали. Я тупо смотрела в окно и не видела что за ним происходит. Ни проплывающих мимо красот. Ни очарования вечера. Ровным счетом ни-че-го.

К моменту приезда в ресторан с пафосным названием «Артемида» я уже была ничему не рада.

Стоило машине остановиться перед входом, как моя дверь открылась.

- Ну, что, принцесса, приехала? - в дверь заглянул улыбающийся Гога. - Выходи.

В другое время я бы разозлилась на Андрея, все же он не пренебрег мерами безопасности. Но после всего о чем узнала, мне было совсем не до эмоций.

Из машины вылезла молча, но по-королевски, не обращая внимания ни на кого. В частности, на протянутую руку.

Кажется, Гога обиделся.

Это его проблемы. Он принес мне больше вреда. Ответочка прилетела.

19. Глава 18

- Ну как тебе заведение? - спросил Берг, смотря с любопытством. Анализировал мое состояние. Оценивал последствия произнесенного признания. Просчитывал дальнейшее поведение.

- Хорошо, - ответила, думая совершенно о другом.

В голове до сих пор слышался звук золотых монет, падающих с чистого неба и собирающихся в огромную кучу.

- Что будешь заказывать? - передо мной положили меню, в котором фигурировали только названия блюд. Без указания цен.

Я о таком трюке слышала.

Мол, чем дороже ресторан, тем все в нем таинственнее. Названия. Набор ингредиентов. Цены.

- На твой выбор, - перед глазами все еще мельтешили доллары, как у Скруджа Макдака в известном мультфильме.