– Да…

– У Вас реально тяжелая ситуация с деньгами? Вы воспитываете ребёнка одна?

При упоминании о дочке Солнцева всхлипнула. Жанна подскочила в поисках воды. Алексей слабо махнул рукой в сторону кулера, стоявшего в углу.

– Выпейте водички. Понимаю. То есть, я ещё раз уточняю о факте – Мария Гасанова платила Вам и за проделанную работу, и просто так?

– Она… пыталась помочь мне с дочкой. У неё не было детей. Я так поняла, что в молодости что-то сделала не так, поэтому. Или просто не получалось. Мы не говорили с ней об этом много, просто она очень трепетно относилась к моей дочке, хотя видела её несколько раз всего.

– Хорошо. У Вас не было конфликтов с Марией?

– Нет, конечно, она была так ко мне добра…

– Расскажите про день убийства. Желательно подробно, если вспомните, то по часам.

– Мы встретились с утра, Маша предложила поездить по магазинам, затем немного посидеть. Посидеть дома, ведь кафешки-то закрыты, сами знаете.

– Что-то заказывали у курьеров?

– Нет, из еды ничего не заказывали, да и не ели мы. Только пили. Маша пила мартини, я пиво.

– Хорошо. Кто наливал мартини?

– Точно не помню. Возможно, я.

– Во сколько вы пришли в квартиру?

– Около двенадцати дня, – Алексей взглянул в распечатки и кивнул. Время прибытия точно совпадало и с показаниями свидетелей на вахте, и по камерам.

– Кто-то ещё был в квартире, кроме вас?

– Не было никого.

– Кто-то заходил в квартиру ещё?

– Нет, погодите, был звонок в дверь, Маша сама открыла, потом, когда вернулась, сказала, что доставка «яндекс» раздаёт подарки, и отдала мне пакет.

– Что было в пакете?

– Чай, конфеты.

Шашерину позвонили, потом он открыл почту на телефоне.

– Да, действительно, в тот день по подъезду ходил курьер и обходил несколько квартир. Но ваша квартира не была в списке, указанном на вахте.

– Я не знаю, Маша открывала дверь.

– Сколько минут она отсутствовала?

– Минут пять, не больше. Потом она сказала, ей нужно в ванную комнату. Я просто сидела в гостиной.

– Вам это не показалось странным?

– Да нет, в общем-то, – Солнцева затеребила платочек и опустила глаза.

Алексей это заметил.

– Скажите, Гасанова употребляла наркотики?

– Я… не знаю.

– Во сколько приходил курьер?

– Часа в два, около того.

– Значит, Вы не заметили изменения в её поведении после ванной?

– Ну, если только немного. Потом у нее как-то изменилось настроение, она поглядывала на телефон. Я говорила, что муж её часто звонил. В этот день звонков ещё не было, он был за городом, в поселке у них коттедж. Странное произошло потом. Маша стала зевать через какое-то время и сказала, что очень хочет спать. До этого она была бодра. Меня это удивило, но она зевала и зевала.

– Сколько она выпила из бутылки?

– Я точно не помню, примерно, половину.

– Точно не всю?

– Нет, она не увлекалась спиртным.

– Что произошло дальше?

– Дальше она попросила меня помочь дойти до спальни. И как-то обмякла сразу, мне пришлось её тащить.

– Хорошо.

– Я её уложила в постель, она спала крепко. Я подумала, что могу идти. По сути, у нас планов больше не было, я поехала домой. У меня дочка дома с бабушкой была, хотелось отпустить пораньше. В два тридцать был звонок, от её мужа. Я её пыталась растолкать, но она спала. Трубку брать не стала.

– Почему вы запомнили, что в два тридцать?

– Так я потом сразу посмотрела на часы и решила, что пора ехать.

– Итак. Вы видели убитую последняя. На бутылке есть отпечатки пальцев. Далее. Время входа и выхода из здания зафиксировано. При осмотре в бутылке не было вина, очевидно, Вы вылили остатки, чтобы скрыть следы преступления, а именно, Вы подсыпали фенобарбитал, сильное снотворное, чтобы убитая уснула. Далее, Вы придушили её, о чем свидетельствует вскрытие.