Телефон дважды чуть на пол не уронила, пока доставала из сумочки. А потом еще раз — когда набирала номер Вали.

Судя по быстрому ответу, подруга ждала моего звонка.

— Ну как, он согласился?! — взволнованно крикнула она.

— Он... Он... — Я все еще не отдышалась, так что говорить было сложно. — Этот твой Бояринов... Этот адвокат... Он на меня так набросился... Еле ноги унесла.

Про насилие я, конечно, приврала. Собственные позорные стоны до сих пор, будто эхо, гремели в ушах. Но я не готова была делиться некоторыми деталями своего морального падения. Даже с Валей!

— Ээ... а ты случайно кабинетом не ошиблась? Может, это кто-то из подчиненных тебя встретил и не так понял? — В голосе подруги послышалась настороженность.

— Нет здесь никаких подчиненных. — Радуясь тому, что в лифте больше никого, я съехала по холодной панели вниз и обхватила колени свободной рукой. — Эти юристы, похоже, единственные люди в стране, которые соблюдают Трудовой кодекс. У них только босс перерабат-тывает...

На последнем слове я нервно икнула. А в голове вспыхнул образ адвоката с широкой грудью, мускулистыми руками и еще одной выдающейся запчастью, которая так и рвалась поработать. Распухла от потребности в трудовом подвиге!

— Валь, только честно, что ты ему сказала? Как вообще преподнесла мой визит?

— Да я, собственно, ничего такого и не говорила. Секретарше сообщила, что ногу сломала и вместо меня придет другой человек. — Подруга откашлялась. — Ну, чтобы тебя из офиса не выперли. Мало ли какие у них там правила!

— И никаких презентов не обещала? Или чего-то подобного? — Я закусила губу.

— Смеешься?! У меня все деньги на адвоката уйдут. Кредит, наверное, брать придется. Не до презентов. А что?

— Этот твой Бояринов... Он... Он меня за проститутку принял. За презент!

— Да что ты говоришь?!

— Набросился прямо у двери и начал... — В том, что произошло, даже признаваться было сложно.

— Что начал?

— Лапать меня.

— А ты абсолютно уверена? Может, он это... просто обнял слишком крепко! Ты ж у нас год без мужской ласки. Совсем забыла, что это такое. Вдруг неправильно поняла?

— Валя!

Я чуть не задохнулась от возмущения. Каждый клочок кожи, к которому прикасался Бояринов, еще горел, словно этот гад не просто трогал, а сразу клеймо ставил, метил меня своими пальцами.

Какие тут объятия?! С бывшим мужем секс скромнее был, чем приветствие с этим чертовым бульдозером.

— Всё! Всё! Бояринов тебя лапал. Признаю. — Валя сдалась практически без спора.

Случай был редкий, но меня так трясло, что вышло не до радости.

— Мне... Ик! Никогда... Ик! В жизни... Ик! Так стыдно... Ик! Не было. — Отходняк накрывал все сильнее. Теперь я икала уже после каждого слова.

— Блин... Если бы я только знала, что все так получится...

— Я даже сказать... Ик! Ничего не успела... Ик! Ни имя, ни зачем пришла.

— Родная моя... Женечка... Ой, зря я послала тебя на эту встречу. Ох, да лучше бы я сама покостыляла. Уж дошла бы. Как-нибудь.

Словно это не меня, а ее сейчас нахально раскатали по рабочему столу, Валя заойкала, заохала. В трубке послышались ругательства и всхлипы.

Только когда я подумала, что пора успокаивать подругу, она снова заговорила:

— Я тогда завтра на предварительное слушание одна поеду. Все равно Бояринов за дело не возьмется, а тебе, наверное, здание суда теперь противно будет видеть.

— Валь...

Лифт уже остановился, но я не спешила выходить. Смотрела перед собой на пост охраны, на машины за окном. Безумно хотелось сказать подруге, что она права. После тесного общения с одним юристом мне сейчас даже на его коллег смотреть не хотелось.