Он, обработал пчел, передал мне два конца от торосов, прокинул их под домиком, и мы отнесли его к нему в прицеп, он тщательно закрыл его. После переоделся и подошел ко мне, протянул двадцать тысяч рублей.

– Отдай соседу, а то претензии к тебе будут – сказал он, сел в автомобиль и уехал, а я пошел в бытовку, внутри Лена поставила чай.

– Все, забрали? – спросила она.

– Да, забрал, денег дал и уехал – ответил ей, взяв в руку кружку горячего чая и осторожно отпил.

В районе двенадцати дня в калитку опять постучались, открыл её и увидел на пороге соседа, очень опухшего и полицейского.

– Добрый день, я местный участковый, Владимир Иванович – сказал он

– Здравствуйте – ответил ему и вышел на дорогу, закрыв за собой калитку, тут же вспомнив, а лист то я не прикрутил обратно – Что случилось?

– Вот сосед говорит, вы к нему ночью лазаете и что-то там делаете.

– Каюсь, есть грех, искал пчел, которых он специально поставил, чтобы нас выжить отсюда, так ведь, сосед? – я посмотрел на него, а тот на меня, один глаз у него заплыл, другой ещё чуть-чуть и тоже исчезнет под опухшей кожей.

– Не правда это – затараторил он – ты специально ко мне лазаешь, яблони выкопать хочешь, вот я тебя и поймал за этим занятием.

– Владимир Иванович, этот гад, не первый раз нас достает, уже поднадоело, а пчел он на самом деле установил, могу я на него заявление написать.

– Можете, но лучше – неожиданно, участковый схватился за шею и тут же присел на землю, показал руку, а в ней пчела, сосед даже отошел от него, а он посмотрел на него, а потом на пчелу.

– Вот и нас они тут кошмарят, но мы не сдаемся – произнес я и тут же пришлось уворачиваться от другой пчелы, мне повезло, но досталось соседу, ещё один укус, в руку, его ноги подкосились, и он упал. Пришлось его тащить к дереву, где он и пришел в себя.

Участковый, нормальный мужик оказался, он отвел соседа в сторону, так что бы я ничего не слышал, но, а я все прекрасно слышал:

– Слушай, ты, старый пердун, ты всех в нашем поселке достал, ещё раз ко мне обратишься, я тебя отправлю суток, так пятнадцать, а потом, ещё и на исправительные работы отправишься, ты понял?

– Да как так – заворчал он – он же, в мои владения вторгся, что с пчелами сделал, я ещё не проверял, он не имеет право – начал расходится Виктор Игнатьевич.

– Я знаю, каких ты ему пчел рядом поставил, это ведь те, что Митьку в гроб свели, его родственники тебе их отдали, а ты паршивец, их им подсунул, угробить захотел, так я легко дело на тебя заведу и поедешь в места, не столь отдаленные – участковый ещё раз потер шею, а сосед замолчал, не зная, что ему ответить.

– Но, но, как? – попытался ответить он полицейскому.

– Ты не понял, ещё раз, узнаю, что пакостить начал, посажу – Участковый развернулся, сел в рабочую НИВУ и уехал, оставив соседа одного, но, а я подошел к нему и несильно ударил его в живот

– Это за пчел – после достал из кармана те двадцать тысяч, и отдал их ему – Это за пчел и ушел.

Наша стройка опять закипела, но только, после того, как приехал бригадир, походил по участку, никто его не укусил, после этого он и пригнал строителей. За последнюю неделю, выросли стены, проблем с соседом пока не было, да и не видно его. Но чувство такое, что скоро, что-то да и случиться, этот дед ещё о себе напомнит, зуб даю.

Участок соседа:

Вернувшись к себе, Василий Игнатьевич не мог найти себе место, с ним так никто и никогда не разговаривал, были конечно споры и ругани, но, чтобы так, никогда, да ещё и тюрьмой угрожали.

Он бросил деньги на сервант – за пчел говоришь, а не уберу я их тебе, мучайся дальше – гримаса на лице исказила жуткую злобу, и, если бы его сейчас кто увидел, подумал бы гремлин перед ним сидит, прям как фильмах американских.