– Теперь всё понятно. Печально. Я буду следить за дочерьми.

– Мне пора, – сказал Семён и встал из-за стола вслед за хозяйкой. – Берегите себя. В крайнем случае можешь использовать аметистовый крест, разрешение получено. Видно дело серьёзное, если разрешают его применять.

– Всё будет нормально. Не переживай.

Семён подошел к Лине и, нежно глядя ей в глаза, спросил:

– Сейчас у нас обострены чувства так же, как и тогда, когда мы в любви зачали дочерей. Может, вспомним те времена?

– А разве нам было дано указание ещё произвести на свет детей? – ответила она, не пытаясь освободиться из его объятий.

– Указаний не было, но я не прочь вновь стать земным отцом.

– Тебе пора, Семён. Сейчас тревожное время. Нам нельзя расслабляться и поддаваться эмоциям.

– Ты права, извини.

Он ещё раз нежно поцеловал её и ушёл.

Лина Петровна проводила его и пошла в свою комнату. Присев за стол, она достала свои серьги и стала рассматривать их, обдумывая сложившуюся ситуацию. Сначала она взяла в руки серьги с аквамарином и долго всматривалась в морской цвет этого камня, который располагал к рассудительности и придавал смелости. К тому же этот камень имел свойство оберегать своего владельца от опасностей, и Лина Петровна, проникая своим взглядом в структуру аквамарина, создавала вокруг себя и своих дочерей такую же прочную энергетическую защиту, как у этого камня. Выглядело это как кольца правильной шестиугольной формы, расположенные друг над другом, образуя полые каналы с голубым свечением. Если происходило воздействие нежелательных сил, то свечение становилось мутным, и, вовремя заметив это, можно было сразу принять меры по устранению нежелательного энергетического нападения. Отложив серьги с аквамарином, она взяла в руки украшение с изумрудом. Этот камень полностью восстановил её эмоциональное равновесие и помог принять важные для неё решения. Рассмотрев ещё несколько камней, она надела серьги, в которых горный хрусталь крупными каплями обрамлялся серебром. Убрав украшения, она открыла ключом ящик стола и достала футляр, в котором лежал аметистовый крест глубокого фиолетового цвета длиной десять сантиметров. Его боковые грани и задняя поверхность обрамлялись платиной. Лина Петровна взяла крест в руки и долго смотрела на него, читая молитву, потом поцеловала его, приложила ко лбу и убрала на место.

«Надо сделать для него чехол из плотной ткани, вдруг его придётся носить с собой», – подумала она.

Девочки вышли из магазина и увидели, как молодая мама кричит на мальчугана лет пяти и ладонью бьёт его по попе. Тот сильно плачет и пытается увернуться. Аня быстро подошла к ним и громко сказала:

– А вы по голове ему стукнете, а то он так не понимает.

Женщина подняла голову и, посмотрев на неё, зло ответила:

– А ты иди куда шла. Не твоё дело.

Аню раззадорил её ответ, она рассмеялась и продолжила:

– Я же говорю: по голове больнее, только перед тем, как ударить, посмотрите сыну в глаза и, если желание не пропадёт, тогда бейте. Так Богу будет проще понять, что вам ребёнок не нужен, и он со спокойной совестью его заберёт.

Мама мальчугана побледнела от слов Ани и закричала на неё:

– Ты что мелешь? Пошла отсюда.

– Не ругайтесь, – сказала Оля, которая стояла за спиной матери. – Конечно, вы его любите, и он вам нужен.

Женщина обернулась и увидела такое же лицо. Она немного растерялась и замерла, а Оля продолжила говорить. Её интонации были доброжелательными, а взгляд добрым:

– Просто у вас, наверно, был сложный день. А дети, они же непоседы. Правда? Вот он от вас и убежал. Успокойтесь, всё уже хорошо.

Аня и Оля друг другу улыбнулись и как по команде, повернувшись в сторону дома, спокойно пошли. Женщина смотрела им вслед еще несколько секунд, а потом наклонилась к сыну, протёрла платком его лицо и поцеловала.