Полицмейстеры

Как и среди других чиновников, среди нижегородских полицмейстеров попадались люди, горячо преданные своему делу, и откровенные хапуги. Ветеран Отечественной войны 1812 года Махотин, потерявший руку в боях с французами, скупал на Нижегородской ярмарке вино у кавказцев и изготовлял из него «шампанское», которым в принудительном порядке торговали на той же ярмарке. На вырученные деньги приобрел два дома в Нижнем и хутор в Марьиной роще. Когда Николай I повелел отыскать потомков Козьмы Минина, «нашел» их десятка два. Бумаги эти были возвращены Махотину с пометкой императора: «Дурак». У Минина не было потомков.

Откровенным взяточником был фон Зегенбуш. Без подарков в его кабинет входить запрещалось. Особое рвение Зегенбуш проявил в борьбе со скопцами. Одного из них, одетого в женский сарафан, выставили в Починках в базарный день у позорного столба. Местным жителям предписывалось плевать ему в лицо, но они, наоборот, жалели несчастного.

Но надо сказать, что подавляющее большинство полицейских начальников неукоснительно выполняли свои служебные обязанности. Образцовый порядок был в городе в дни проведения Всероссийской промышленно-торговой и художественной выставки в 1896 году, да и вообще – вплоть до 1905 года. А потом начались всякие социальные катавасии, которые привели к резкому росту преступности.

Загадочное событие произошло в 1841 году в Арзамасе. Когда слуга Осип Романов, вошел в гостиничный нумер с ужином, он обнаружил распростертое на полу тело студента Ивана Кирилова. «Вызванный содержателем гостиницы частный пристав нашел, что при покойном оказались только паспорт и подорожная и никаких более бумаг, – говорилось в рапорте полицмейстера городничему. – Осмотром тела уездным лекарем и титулярным советником доподлинно выяснено, что смерть господина Кирилова не от чего иного произойти имела, как от внезапной остановки сердца, из чего можно усмотреть, что дело это есть нечастный случай, соединенный с воровством, кои обыкновенно в наших гостиницах случаются».

Однако после вскрытия трупа уездный лекарь пришел к иному мнению. «Господин Кирилов, – писал он в своем заключении, – точно умер от остановки сердца, но исследование органов покойного оставляет в подозрении вероятие отравления малой толикой яда, однако ж весьма сильного». О том, что яд подсыпали англичане, естественно, ни лекарь, ни полицмейстер, как представляется сейчас, даже не подозревали.

А все началось задолго до этого, в 1823 году, когда офицер корпуса военных топографов Григорий Карелин начал систематические исследования Южного Урала и Казахстана. В 1840 году его отряд проник в Среднюю Азию.

Ученого интересовало всё: флора и фауна, месторождения драгоценных камней, золота и серебра. Был собран богатый научный материал, который носил секретный характер. Требовалось срочно оповестить о сделанных открытиях министра иностранных дел России Карла Нессельроде. И Карелин посылает в Петербург своего помощника Ивана Кирилова.

Для чего же понадобилось его убивать? Почему спустя четыре года коллекцию собранных минералов кто-то похитил, а дом Карелина вместе со всеми географическими картами и прочими бумагами сгорел, как спичка?

Дело в том, что Средняя Азия давно уже входила в сферу интересов англичан, присутствие там русской миссии было для них нежелательно. За Карелиным организовали слежку. И когда Кирилов отправился в Петербург, оттуда наперехват ему выехали четверо английских дипломатов, прекрасно владеющие русским языком. Они, по-видимому, и отравили посланца Карелина, забрав секретные бумаги. Ни для кого, кроме англичан, они не представляли интереса.