– Зовут её Машка, и не Кулачкова, – оба захохотали пошлой шутке.

***

В середине скамеек, расставленных по периметру зала, сидела она – в дерзкой джинсовой мини-юбке, полупрозрачной кофте, пестрых лосинах, в кроссовках с яркими шнурками. Олимпийка с широкими полосками небрежно лежала рядом. Появляющиеся сквозь яркую помаду пузыри розовой жвачки, утомленный взгляд через густо накрашенные ресницы, обесцвеченная челка «карлсон» – просто красава.

Юрка решил впечатлить незнакомку. Он подошел и, не расфуфыриваясь, приступил к атаке.

– Слышь ты, чамора, чё жопой прилипла? Пойдём потремся.

– Рамцы попутал? Ты к лохушкам так подкатывай.

– А я к кому? Лоходранью останешься, если со мной не пойдешь.

– Борзеешь, парнишка. Не мельтеши, свали нахер.

– Свалю, с тобой.

Юрка схватил ее за руку и дернул к себе. Худенькое тельце оказалось рядом.

– Эй, ты чё, охренел? По-русски совсем не понимаешь? – красава попыталась отстраниться.

– «Бед, бед, бой, ага-а..» – начал напевать «Миди макси» Юрка, прикрыв глаза от удовольствия и покачиваясь в такт. Сцепленные за спиной руки он не собирался разъединять.

– Да ты псих! – злилась красава.

– Это ты психопатка хренова. Песню дотанцуем и бухать пойдем.

Красава притихла – то ли от перспективы халявного бухла, то ли разглядела-таки в наглеце харизма.

– Я, кстати, Юра, в честь Гагарина назвали, – представился кавалер, когда девица успокоилась.

Конец ознакомительного фрагмента.